, оно ложилось кривоватыми росчерками на парты, освещало дощатый пол. В е

цикла, очень важно не путат

ержа перед собой раскрытую тетрадь. Его пальцы слегка дрожали, глаза за стеклами квадратных очков б

оз» — это вид клеточного деления, а

вали учебники с разлохмаченными страничками, переглядывались между собой. Им было

учителя даже в смутные времена девяностых, Василиса Ивановна всегда сохраняла железную дисциплину на своих уроках, и Сер

мейозом» заключается в том, что «митоз» лежит в о

пять» за проделанную работу поставить. А остальных я попрошу брать с Рябина пример! Если я говорю, что докла

— Вити Костина, главного хулигана класса. Хмурый, с щедрой россыпью

отцом был — мы место под картошку смотрели

ритихшего у доски Серёжу, недобро щурится. Рябин поспешно прикрывает тетрадь, проскальзывает мимо Васили

? Снег ещё не сошёл — март на дворе!

аботу делать не хочется, — хихикает позади Вити Алёна Ткаченко. Девочка «одаренная

тся было сказать что-то ещё, продолжая сжимать чужое плечо цепкими узловатыми пальцами, но по загудевшему клас

ирает в дверях, кратким движением разрешает сесть подскочившим было ребятам, в

я из-за парты, хватает потертый рюкзак. Провожаемый цепкими взглядами одноклассников,

казнь. Знает: они идут к завучу и заранее боится. Когда подходят к обшарпанной двери знакомого кабинета, коле

евна! Мы с Се

добро и ласково, дает понять: в обиду своего воспитанника не даст

бавные квадратные очки в толстой оправе, перебирает дужки, вод

бумаг на рабочем столе, поднимает взгляд. Суровая и серьезная, она

с ободранной спинкой. Складывает руки на коленях, пальцами щупает плотную ткань джинс, выпрямляется. Сидит как примерный

тся? — вопрошает «завучка» строго. — Уже месяц не по

едавно только от ангины вылечился, — сердобольная классная руководительн

овеку нахамил — при всех. А Игорь Павлович, между прочим, заслуженный спортсмен: в спартакиаде уча

оттягивают крепкую джинсовую ткань, цепляя кожу. Нина Евгеньевна замолкает, молчаливо

ёжа, чего

мнит до сих пор. И колкие насмешки девочек, и ощутимые тычки одноклассников, и гремящий голос бывшего спортсмена Игоря Павловича. Смазан

мся шёпотом произносит Серёжа

завучка». Классрук «десят

же ещё ребёнок: вспылил немного, пов

ольше расхолаживаете? Смотрите, Рябин ещ

— Серёжа мальчик хороший, ответственный: отличник, на золотую медаль идет. А то, что с ф

мамой поговорим об «успехах» сына — ка

ие глаза за стеклами несуразных очков поблескивают. Он поспешно мотает головой, вскидывает ладони к груди, огляды

ябин, и «завучка» сурово кивает.

о»? А что нам

одит буду — ни одного не пропущу. Все нормативы сдам. Два раза сдам,

ит пальцами гладкие дужки, пачкает отпечатками стекла, складывает и раскладывает. Раз за разом, с

ыхает, смотрит на бедового ученика. Серёжа чувствует её взгляд вс

пки отвечать придётся. Мы с Марией Артамоновной давно глаза закрываем — с начала

Евген

вень»! Завтра же маму

хотом падает на пол, откатывается в сторону. Мария Артамоновна едв

на улицу выходить плохо… Я вам все что угодно сд

ощутимо прихлопывает ладонью по столу. — И не повышай мне т

а неопределенно ведёт узкими плечами, отводит взгляд:

карих глаз сверкают слёзы. Он звучно шмыгает носом,

*

ольше не радует. Бежевые с

тные очки. Почти ломая хрупкие дужки, оставляя отметины

око в груди. Почти детской, доводящей до слёз: такой, какую обычно испытывают малыши, получившие незаслуженный выговор. Но

стор

. Серёжа не слышит даже самого себя: до сих пор находится в маленьком жарком кабинете «завучки». Все ещё треплет плотную дж

той

жа медленно поднимает голову. В самую последнюю секунду — только кра

ят на каменные плитки, Серёжа — к стене, в другую сторону. Он падает на пол, больно прик

пор крутится, с тихим шорохом задевая протектором о погнувшийся желез

Ба

екой, он подбирается. Вскакивает на ноги — как черт из табакерки. Шагает к Серёже, сжимая кулаки. Едва не насту

? Я же кричу: в сторону

соседнего кабинета внезапно открывается. По коридору прокатывается высокий женский голос, заставляя обоих мальчишек подпрыгнуть

о звучит в голове Серёжи,

ещё чт

асному велосипеду. С трудом поднимает, руками схватившись за руль. Проталкивает вперёд, на ходу

ебе сейчас оторвут голову

стро, не чувствуя ног и не разбирая дороги. Слышит позади гневный голос разъяренной Екатерины Николаевны, с трудом поспевает за кра

акрой! Ше

ери. Оттирает Серёжу плечом, поворачивает ключ с железным брелоком

аешь, что нас кто-то

раздраженно, но его товарищ по несчастью не обращает внимания:

нарушителей» за хвост поймать. Она это дело любит, потому что «везде должен быть порядок», — рыжев

Серёжа, вертя в руках погну

а я тебе вопил. Ланселоту, м

Ко

ю по узкому сиденью. — Это мой конь. Мне с ним гардемарина, между прочим, и

— Серёжа горестно вздыхает. — И маму

бивал, потому что их не ношу, но мою маму в школу вы

я Серёжа, но рыжий «га

оворит, она на севе

в это

ог. Или биолог. Или вообще какой-нибудь пингвинолог. С животными работ

ственных рук становится недостаточных, подступается было к Серёже, но и с его

обывала! И ее сопровождаю, когда могу. Но в этом году у отца смены на заводе пом

без умолку, но Серёжа улучает

нито

Чт

м в прошлом году один такой приезжал: час про голубых соек расс

спрошу, как она приедет. Если не забуду, конечно. А я, знаешь ли, всегда забываю. «Завучка» всегда гово

нду и протягивает вд

ти. Ванька Шурши

ьного, — Рябин крепко пож

. Ты к нам на репетиции заходи — про птиц расска