ом оскудел? – язвительно спросила

толичной штучкой стала? Кто тебя,

. Хотя о чем это я? Она сама по себе подвох, и это если подбирать цензурную формулировку. – Если уж умудрилась где-то разнюхать о Бесс

диночки, искавшие в его землях всякие способные обогатить или наделить их особым

пасть исключительно ради всеобщего спасения, радетельница за

льным кивком произнесла она. – Разве и ты сам, и каждый в Страже не занимался тем, что едва

, прожигая ее издевательским взглядом. – И ты еще мне начни тут про долг и честь задвигать. Насколько мне помнится

и я уставился тупы

алось все время не так: тонкая вязь магической удавки, после надевания превратившаяс

столицы и ускользнуть из цепких грабарок магов, если им ничего не стоило притащить ее обратно на этом самом волшебном аркане, как тащат на поводке ленивую псину за ло

шую и пикнуть Летэ спиной на кровать и

шь подвести лично меня? Или это касается всех двуликих? – Тряхнув, я сжал ее гор

с такой невдолбенной дурью шарахнул изнутри по каждой мышце и нерву, защищая

пать открытым ртом, всей кожей впитывать. Лежит она, бесчувственная, расслабленная, только тряпку содрать и ноги раздвинуть... К бесам! Это все равно что мертвую иметь, нет дела, что очнется и в рожу ногтями и зубами вцепится, в нее и вот такую, суку клятую, хочу так, что нутро будто раскаленными камнями набили и перемешивают, позвоночник в поясни

к, на коленях, в рабской позе у ее ног. Столько лет убил, запрещая себе думать о ней, вспоминать, представлять ее, трахая других, а вот она приперлась, и еще и суто

мысловатого узора, и загривок опять вздыбился от болезненных воспоминаний. Дешевая побрякушка – мой первый и единственный подарок глупой девчонке Летэ, заставивший тогда ее глаза сиять таким ошеломляющим счастьем, будто я ей весь мир на ладони преподнес,

венно, нашел его в постели сразу с двумя девками, одна их которых гарцевала на нем, а другая ерзала на лице. Вот никогда не по

ицам, проигнорировав пр

етворения, но я как-то с этим гадством свыкся, но вот теперь, когда ее близости да запаха нахапался до одурения, от перспективы тара

получил, считай, так что каждую каплю своего вожделени

ло принято с собой таскать двуликим на случай спонтанного обр

свое хозяйство в тазу, стоявшем на тумбе,

ажу, – ответил я, прикидывая, что будет проще: ве

а сохранять полный физический контакт всю дорогу так прельщала, что решил: поедем-то мы на лошади, да только вдвоем на одной, и тереться ей об

только попытаться? – сра

и официальные новости. Только по-быстрому и потом бегом н

на го

к можно назвать, – оск

ерен. Никогда. Раз нет ошейника, то возвращать ее магам я не обязан

все поголовно не прочь получить в постель

ремени не будет,

акое его нужно м

ых шлюх – удовольствия получишь боль

о моего взгляда хватило, чтобы напомнить, где его место и кто здесь хозяин, и заткнуть. Прикупив крупного жеребца и удобное

язательно? – прищурил

шалавы, – ответил, бросая ей на колени свер

поминания? – у

перед каждым пускающим слюни самцом, делая вид, что

иться. Станешь жить в моем доме, пока я выясню, правду ли ты мне сказ

т похода к

чем, то он состоится, пусть я и понятия

е, с тобой? –

мной, подо мной, на мне, передо мной на коленях или на четвереньках. У нас впереди сплошное ра

я – не противно? – вскину

мужиков до меня, но я как-нибудь это переживу. Я ведь бывший Страж, а мы привы

дать любому, но не тебе, – хлестнула она