идорами. Я семенила за ней, оглядываясь по сторонами, стар

ыстро, что я с труд

тражники, будто позорных воровок привязали веревк

начальник городской стражи, - ни у кого даже

али проклятия, обзывали -

дшая впереди лошадь протащила ее тело по брусчатке еще несколько метро

боров гнусно усмехнулся и распорядился отрезать ве

еще недавно с такой охотой любовавшихся моим т

тащила меня дальше, вплоть до ворот замка, и уже там, будто желая унизить

ина-сопровождающая. - Принц распорядился т

о прошептала я, вспомин

сител

ом аристократическом лице не было н

а я не видела ни у кого - синие глаза принца выглядели неживыми и в то же время пронизывающими. Подобный

й дальше, но потом передумал. Я так и не могла понять, что именно заставило «мертвого» изм

жалость к таким, как

меня женщина. - Если думаешь сбежа

е, смотрела женщина так, будто волочила

ите? - не выдержала я. - Я ра

евывая на пол. - Дома, где вы ночуете, по

сь я. - И я не прочь сама покинут

убы, но ничег

едить принца в этом мифе. Пусть меня отпустит, е

решила, что лучше

своему папочке, издавшему много лет назад указ о запрете въез

обленный Кляус, я уверена, уже доложил, что п

спрашивать я женщину, чтобы поддерж

толкая одну из дверей в коридоре.

иво заглян

идала для себя ничего хорош

акелы на стенах трещали от непомерной влажности - а все из-за того, что из-под замковой стены пробивался бурны

там в солнечные дни нагревалась до приемлемых температур. Зим

й «роскоши» не было позволено,

ся, когда же осталась в одном исподнем с платьем в

ша. - Оставляй здесь,

пла

о со

она это без

- отберут и сожгут. Мое алое танцевальное платье, красиво звенящее п

первые понимая слова Агве о милых сердцу монетках с особым тр

впервые очнулась на ее руках, - золотистый кругляш с чеканным профилем пр

ернула у меня из рук платье. - Иди в вод

я же, хватаясь руками за воздух, не су

но, которое оказалось ниже, чем я думала, испугалась, забарахталась. В ладо

нное дно, и я оттолкнулась, в пару гребк

вода уже не казалась такой холодной, но это была лишь

моего платья. С новой одежд

не была почти голой - в мокрой нижней рубахе, облепляю

побаливали

повыше, я принялас

е биение, без сбоев. Иногда мне казалось, что мы живем с ним совершенно отдельной