оробушка. Тимоша - кровожадный негодник! - рас

оторопь. Что-то удушливое просочилось внутрь. Бессил

го весенним солнцепёком шезлонга и от

умать об этом. Верно, тебе интересно, дорого

у об этом

спится. Я слышу, как рядом шепчутся тени тех, кого я потеряла. Все они, как чудовищное напоминание: я всё та же десятилетняя заплаканная девочка. Стою на кухне и держу мамину остывшую пятку, и спрашиваю себя: что сделалось с её ногами? П

ньше - швыряется невнятной

ивая простыни, ро

этих людей, что

аказ. Так мы и познакомились. Я искала срочно платье на день рожден

и обезоруживающе

заметила созвездие из родинок на её плече... Словом, я позавидовала

то не смогла удержаться:. «Може

ему отказу бантик посимпатичнее. И мне мгновенно зах

екунду, другую л

нет? Д

то, как она смотрела на меня, то как буднично обнимала, то, какими формальными, простыми были её сообщения. Я ничего не замечала. Ничего не видела. Стоило в толпе мелькнуть светловолосой

так ли? Мы это уже проходили. И да, и нет. С той, с первой, всё было разумно (с моей стороны). С Дарьей разу

я получится. Потом она приносила ответные: ирисы, лилии, хризантемы... Я целовала ей щ

ды я пр

а меня с решительностью, но не б

м числе мне, хорошее

от того я не знала что делать. Как справляться? Как смотреть ей в глаза. Дарья всё извинялась и извинялась. А наши встречи становились р

Лишая их жизни, я думала о матери: каково

д сливами. Тимоша тёрся об

бви? Почему мне не может быть достаточно встреч с братом и ег

ик, я не знаю

что со мн