тояло у меня в углу жилой комнаты. Лучше бы я этого не делала. Нет, я даже не подпрыгнула и не заорала, но вполне могла бы. Волосы тор

бадейки для воды и даже, о чудо для моего захолустья, специальная труба, из которой неторопливо текла теплая вода. Труба – моя гордо

енная кормилица подскочила, очевидно задремав, и принялась хлопотать вокруг него. Куда де

– Робко спросила кормилица. Я н

лась, куда собиралась, прихватив по дороге свое домашнее платье. Пора было прив

сь сюда и вовсю жарило в окна. Значит, уже хорошо за полдень. Ка

бадейке и забралась в теплую воду, чувствуя, как напряжение начинает отпускать. Вот чего мне не хватало! Именно этого! Моей утренней

асплескав все еще теплую воду. Значит, отключилась я совсем ненадолго. Точно, бадейка тольк

знулась я, выпрямляясь в сво

лядывая сквозь узкую щелку приоткрытой двери.

, скосившись на нее. Она тут же исчезл

А

! – Не вы

ать его

умывальнике еще

но взвилась до визга мамаш

я. – Холодной и что? Я его уже

титься из бадейки набранной водой, слить оставшуюся в ней воду в ведро и одеваться. Завернувшись в домашнее платье и за

возвращ

а ведро и направилась на выход. Убираться тут было совершенно не с руки. Тем боле

л на моей кровати, бесстыдно выставив напоказ свое муж

Изумилась я, глядя на к

я молока мало. На сво

тогда ко мн

ила. На дежурство. Моя очередь

твие. Надо... Надо ее напоить настоем... И... и... А что дальше?! – Так, пошла вон! – Решительно

а и подступающий к горлу приступ тошноты. Посмотрев на него с минуту, я решительно его запеленала и сунула

но хотел жрать! Пришлось топать на кухню вместе с кульком, ибо кулек отказался выпускать изо рта мой палец. При каждой попытке он хва

ось? Яблоко из собственного сада, небольшой кусок хлеба и остатки молока, которым с

и запивать им, этим типа чаем, остатки хлеба. Получилось до тревожного мало и совершенно не удовлетворило мое урчащ

ь! У него есть кнопка!

моих движениях младенец тревожно завозился. Пришлось принять ту же, не самую удобную для меня, но явно удобную для н

ервых, что за окнами уже почти стемнело, а во-вторых, что младенец уже изрядно сполз у

лся. Черт! Как такое может быть?! И где все?!!! Где кормилица, где няньк

лему это не решило. Я умела разжигать уже горевшее пламя. Т.е. я могла бы от одной свечи зажечь все свечи и лампы

ное, и двумя-то ни разу не пробовали. Это в любом случае непросто. А тут

ту, что стояла у меня возле кровати. После некоторого старания, у меня получилось ее зажечь. А дальше дело техники. Пара ти

в, что он еще немножко полежит на кровати и не переломится, я стрелой понеслась в... ну вы понимаете. Вышла я оттуда с ч

енец сжалился и больше не орал. Рядом с ним сидела та

Бросила я, п

о бабка другая. Вообще не наша, не деревенская. Эта была еще

акому вопросу... - Начала она без обин

й воздух тут же обнял меня своими ледяными ладонями, заставив задохнуться от неожиданности. Да, вот так

ом. Так что пришлось сделать пару глубоких вдохов и вернуться вну

себе на лоб. Голова грозилась расколоться на куски от внезапного приступа мигрени. – Полечить? – Понимающе поинтересовалась бабка. Я тяжело вздохнула, опуская руки, и села на единствен

ссмотреть. Бабка, как бабка. Неприметная. Вроде сухопарая и

вости, а потом выдала. – Зови меня просто бабуся. Или бабушка. Как тебе у

ела обратно на кровать и уставилась на меня своими добрыми до невозможности глазами. Пришлось даже под конец взгляд

выдержала я. – Ч

лучше скажи, ты мальца это

на голодный желудок? Раньше за ним такого не наблюдалось. Хотя... у меня на руках он тоже дремал. И тоже был голодны

ажу тебе сразу: ты должна позаботиться об этом малыше. Просто обязана. Не зря его тебе н

а тут едва концы с концами свожу! А тут лишний рот! Еще и мальчик! Е

сь на мальца. – Хорошенький какой. На мамку похож...

за единственную ниточку – возможность

я тебя прошу, возьмись за ум и приюти мальчонку. У него в целом свете, кроме тебя и твоего доброго сердца, никого не осталось. Не по

меня бабка. – Не криви душой. Хорошеньки

ержала я и запнулась. Под меня

дьма! Единственная на всю округу! А тут тебе ребенк

се, что парень он, мальчишка! От него все отказались. А вот мне в воспитанницы любая продаст одну из

щурившись, проговорила бабка.

вердо заявила я, и бабка к

лосе спросила она. Я задумалась. Если снова явится, придется ему рога

– Не звать, а вот кто ты такая есть? Лечишь меня, мысли почиты

оже ведьма... Хотя... На

? – Изум

Селестина, решать тебе. Но он сейчас на перепутье дорог Судьбы. И

р незамеченный мною обтрепанный плащик, по ощущениям в девичестве бывший черным,

сь повертеться немного на стуле, я отметила, что бабка чувст

нную у самого порога к дверному косяку. И как я такую штуковину не заметила? Совсем стара стала... ЧТО?! КОСУ?!!

дел

шенно на лежавшего в пеленках младенца и мерно с

кому пожаловала? Девушка явно смущалась, отводила взгляд, или мне так показалось по началу. Странная какая. Личико худенькое, заплаканное, волосенки светло-русые и очень

рислали родственнички. Говорят, девка у нее в родах умерла. Так и эта теперь на тот свет торопится. Я вот что ее привел

ребенок у нее умер, то как же можно ей своего подсовывать на прокорм, когда

стрельнула глазами по алькову, где уже начал ворочаться голодный мл

ее все равно пом

акопиться за последние часы. Прислать молодую девку к родне, потому что у не

ча стоять у порога. Я подошла ближе и заглянула ей в глаза.

е у себя оставить?

и молчит, ничего больше не делает. Не ест, не пьет. Уже третьи сутки п

ся. – Решительно заявила я, чем изрядно напугала бабку.

добралась и уставилась на кровать огромными круглыми глазами. Она сделала пару неуверенных шагов и почти рухнула на кровать рядо

в деревню... Хотя нет. Сейчас просто топай домой. А утром пришли кого-нибудь.

жила мальца сначала к одной груди, потом ко второй. Молока, видно, было не настолько много, как говорила бабка. Но малой остался доволен, к

тся. Хотя... Пусть проснется с начала. А там посмотрим. Если в себя придет, то и поить не надо будет. А не придет... Там и будем думать. В любом случае, если он