ал. Перед глазами все плыло, и дико хотелось пить. Она собрала в кулак всю свою волю и раскрыла глаза полнос

меры грубо

оротко рявкн

и и просунул в камеру миску с мерз

зла к еде, за ее ногой с отврати

рядом с тобой стоять! – заорал охра

кашу и выпила часть воды. Остальное аккуратно вылила в выдолблен

с мерзкой ухмылкой сообщил стражник и, гре

истр, а значит, снова начнутся пытки и бесконечные молитвы. Ее уже тошнило от церкви и религии. Она верила в с

я слабый энергетический поток, и волшебница месяцами пыталась к нему добраться. В былые времена она бы даже не замет

тражников: тюрьма еще помнила те дни, когда у нее было полно силы на побег. Один из стражн

громко, но влас

совсем не слушались. Стражник выругался,

се равно. В холодной пыточной как всегда было темно. Одетый во все черное магистр непод

, Элис, - галант

ый стул. Она откинула голову на спинку

нить, какие чары вы на себя наложили. Нам всем тут очень интересно, почему мы постарели на двадцать ле

верное, тысячный раз прокляла тот де

стр наклонился к ней, в нос ударил тонкий а

вадцать лет назад, магистр, -

р, прис

свое тело она чувствовала, как чужое. Ледяные влажные руки цепко ощу

и попытаюсь выяснить причину ее бессмертия. Однако вполне

при этом? – равнодушно

льно в сознании! - гор

ва сжал

этим, доктор. Ст

ла по коридору, а в голове крутилась лишь одна мысль: «Бежать! Бежат

ол рука в перчатке поставила ковшик с водой, миску с кашей

Мирослава узнала его голос: один и

шептала она и на

еряя сознание от напряжения и боли, она припала к энергетической реке и судорожно втянула внутрь первую порцию магии. Магия пламенем объяла тело: запульсировала в руках и ногах горячая кровь, потеплело в груди, фейерверком взорвались тысячи чувств и схлынули, оставив лиш

о никак не может быть та грязная с

енника на пол, они молча ушли, следом за ними громко лязгнул засов

ет тридцати, заросший и грязный. Мирослава осторожно к

слышишь? Я мог

пощупала его шею: пульс

летью. Она накрыла ладонью самую глубокую рану и сосредоточилась, вокруг ее ладоней взметнулся рой серебристых искорок. Двадцать лет в тюрьме сказа

ослава продолжала колдовать. В себя он пришел, лишь, когда на месте пос

... такой он еще не встречал. Сидящую перед ним женщину никак нельзя было назвать красивой: глубоко запавшие глаза, острые скулы и подбородок, бледная кожа, спутанные грязные волос

омко поблагодарил

едставилась она.

тражника, хо

ать, - Мирослава горько усм

пробо

ралась до конюшен и оба раз

есь уже? – удивлен

сстановить силы, - пробурчала

осмотрелся в поисках места для спанья. Мирослава какое-то вр

щила себе, но если хочешь, мо

о нам придется спать рядо

рела на него как

т помнит разве что Вильям. Так что ме

предложение, - галантно согласилс

ным взглядом, он виновато

и! Я просто хотел переодеть сорочку,

жавшись обнаженной грудью и животом к ее спине. Мирослава почему-то почувствовала себя необыкн

анс и чуть расширила энергетический канал. Убаюканная притек