ги

оридору, намереваясь вернуться в свою комнату и попытаться заснуть, а спустя несколько секунд её куда-то тащат, зажав рот и обмотав ту

конец-то поставили на ноги и повернули лицом к человеку,

с её губ. – Ты же не хочешь перебудить весь дом, правда? Придётся дав

позволяешь?! –

возмутимо от

но невидимые путы только ещё сильн

ться от ощущения его прикосновений. Даже сквозь рубашку Регина чувствовала, какие горячие у него руки. А в тот день эти ладон

Регина. – Что тебе нужно? Если хотел со мной по

плеч, он прислонился к противоположной стене. – Ты

шись, произнесла она. – Между прочим, Богдан – ст

режетнув зубами, сказал Шталь. – Помол

на сжались сильнее, причиняя боль, и ей пришлось закусить губу, чтобы не за

, что делал Розенберг! – р

регрешений достаточ

гина промолчала. Однажды между ними уже состоялся подобный

ь стоять практически вплотную и, если бы она слегка отодвинулась от стены, то прижалась бы к его

м? – спросила она через несколько мгновений. – Считай, что я пр

торопясь отпускать её. – Тебе страшн

попыталась не только почувствовать, но и увидеть нити связывающего её заклинания. Даже если она не в силах его сня

улась вперёд, безо всяких предосторожностей, уже не думая о скрипящих ступеньках, взбежала по лестнице и ворвалась в свою комнату.

двинула к ней тяжёлый журнальный столик на изогнутых ножках. Правда, нельзя сказать, чтобы это прибавило спокойствия, как, впрочем, и мысль о том, что почти все приглашённые, включая её родителей, решили остаться в особняке до утра. Мысли путались, кожу саднило в тех местах, где её связ