а. Костер разгорался быстро, с жадностью пожирая отца. Стоило пламени коснуться лица Алтара, как я уже не мог на это смотреть. Отвлекся на брата, который

сына, но ничего не смог изменить. Талос только делал вид, что увлечен очередной наложницей. На самом же деле его верный слуга и любовник вечно прятался под кроватью его покоев.

все же не вызывал такого уж сильного отвращения, даже после того, как через глазок я воочию увидел его развратную сущность. Сразу вспомни

азывая по всей длине белый крем. Талос вздыхал и извивался так, как ни одна наложница. Будто одно лишь прикосновение пробуждало в нем такую бурю наслаждения, что спрятать ее невозможно. Потом тихо застонал и стал подаваться навстречу ласкаю

и, и тот задвигал бедрами навстречу своему хозяину. Еще пара быстрых движений и Талос излился в подрагивающую плот

нт я понял почему, но со временем привык к пристрастиям брата. Его

кой, отпечатались в памяти так явно, что не сразу получилось от них избавиться. Когда принцесса пришла ко мне в Храм Обители, я не увидел в ее глазах раскаяние. Она не могла не знать о том унижении, которому меня подверг ее брат. И это сухое: - «Прости»... Мой трэлл с яростью опалил ее руку, напугав до смерти. А мне хотелось крич

лась, а ярость потухла. Мы с ней были всего лишь залож

о потом, во мне умерла душа. Она умирала с каждым движением внутри моего тела. С каждым ударом камня, что разрывали мо

драконов опьянила так, что я жил от встречи до встречи. Горделивая, недоступная, но все же нежная и покорная. Солара...

что ее теплую и гладкую руку сжимает бастард огненных. Будучи мальчишкой, я больше всего на свете хотел порадовать принцессу. Ощутить себя мужчиной, способным обойти герцога Ларса. Она г

не исправить! Даже сейчас у кострища, поглощающего моего отца, я ненавидел Солару всем нутром. Я хотел отомстить и знал, как это сделать. Знал, что она пожалеет о том, что не умерла вместе с братом в Обители. Единственная наследница престола Д

веря. Я чувствовал, что это подстава, но доказать не получилось. Талос не пошел бы на такое ради трона. Он слишком глуп!

вом так, как отец. Стагмар потеряет свое величие. Огненных перестанут уважать в тот же день, когда Талос откроет рот и начнет нести чушь в присутствии далеко не глупых королей. Поэтому я

астал момент, когда Алтар подумал, что теряет своего незаконнорожденного сына. В восемнадцать лет меня свалила с ног непонятная хворь. Даже придворный Маг и Целител

со страшной силой. Так свою ипостась принимают только воздушные. Первый пол

Не огненный! Не в

авно опустился на камень и крылом указал на скалу. Я понял его бе

дони. Опустившись у большой воды, я взглянул на себя в отражении. Увидел огромного черного дракона с шипами по всему телу. Испугался. Взлетел. Вернулся в Пламенны

инаний брат. Тело отца почти догорело, и я позвол

аконом. Бастард! Время унижений давно прошло. И все равно я предпочитал, чтобы меня назыв

е прочь. Он ее будущий муж. Связь, помолвка, семья. Она сама этого хотела. Я знал. Но как же жаль, что бедная принцесса Солара никогда в своей никчемной жизни не узнает, что такое любовь, благополучие, ув

лубоко вздохнул. Осушил его залпом, облизнул губы, ощущая терпкость напитка на языке, и снова вспомнил заводь. Вновь смотрел в

Солару ждет жестокость нашего мира! Ждет ее самый главный страх! Алтар однажды сказал мне то, что я дословно вспоминал до сих пор. Он знал обо

ми. Пообещай, сынок, что выберешь в жены ту, которая покорится твоему нраву, будучи си

отца, но вовсе не для того, чтобы жениться. Солара станет моей личной игрушкой, и я буду сохранять ей жизнь до т

лся на военные действия, страшась того, что драконы других стихий объединятся и нанесут сокрушительный удар по империи, которую он так долго строил и любил. Но, сохранив тогд