. Хоть и ждал тебя сегодня с раннего утра, честно признаюсь, не

й глухомани вин

о откуда. Из Петербурга. Здесь, братец

ков я тоже что-то не вида

ей есть, а чего днем с огнем не сыщешь. Остр ты на язык, как пог

л его старик. Чувствовалась в нем какая-то дикая первобыт

о плоской крыше возвышалась над лесом саженей на тридцать. Ну и крепость! Настоящий рыцарский замок. Величественный, грозный. И, должно быть, х

Обер-архитектора такой казус, впрочем, не сильно удивил - почти сорок лет он работал с природным материалом и знал не понаслышке особенности гр

ил их воображение не столько размерами своими и мрачной величавостью, сколь теми же обычными свойствами. По ночам будто холод могильны

не суются, а уж сам он никого не трогает. Живет тут в полном и безразде

путешествия старика волновали мало. Если вообще был такой интерес. Все что надо, имелось и здесь, в самом доме, а чего вдруг заканчивалось - вино ли, заморские сладости, их дед особенно жаловал - так до Петербурга полдня пути

ет. А всего инструмента при том святая лишь троица - голова да две руки. Бояре да дворяне за глаза звали его Апостолом. Крестьяне - И

ли так, и не пользовался. Хотя мог. Зло ведь такая, брат, мощь, супротив которой ни одна крепость не устоит. Добро заведомо слабее - ему вечная подпитка нужна... С другой стороны, не будь н

ег Прокопович зло, но ува

сейч

, с которым ты до сих пор в жизни не сталкивался. Не выдюжить тебе с ним в одиночестве. Слава Создателю, понял это ты без чужой помощи... Вот только не ведаю, как помочь тебе...

стеровые простолюдины. Ну, и Тихон его так же называл. Но то холоп, ему простительно. А

одает? Не в гордыне дело, даже не думай. Просто цену себе знаю... в отличие от тебя. Мы ж с тобою таланту-то равного, только в разной области. Ты - зодчий дюже знатный, а я натуру с младенческих лет постигаю. Естественник, словом. Как в ваших кругах говорят. Видал,

Проко

аном балу. Потому тебя Ахрамеем и зову. Ты ж меня можешь хоть Олегом, хоть

доброе. Так ему вдруг хорошо стало, как уж, почитай, несколько лет не было. С тех пор, как покинули его близкие, оставив дожив

м «воротником». Но, диво дивное, не выглядел он страшным. Наоборот, жуткая зверюга даже симпатию к себ

лго я этому фокусу зверя обучал. Годов пять, должно быть, есл

тавил. Но подошел к хозяину вальяжно, словно аглицкий дворецкий. А потом осторожно, чтоб не дай Бог не поранить человека острыми, как бритва, клыками, взял лакомство. С руки.

не белый он вроде. Седо

потом, как насытишься, почивать иди. Я тебе спаленку во в

и в сон от Мартынова вина клонит. А мож

ное, без лишних специй. И не с

терьером. Да, хороший контраст те

адавать не стал, постеснялся. Решил резонно - если старик пожелает, сам все объяснит. В конце концов, не за тем Варфоломей Варфоломеевич приехал, чтобы просвещаться да уди

ул б

едели приснился иной, чем ранее.

, зеленая вся от влаги да старости. Волк одними глазами архитектору вроде говорит - иди, мол. Чего встал? Ну, Растрелли на лесенку сту

я. А там камень давно знакомый - янтарь с красной ящеркой. Све

сказала так, а потом взмолилась: - Выпусти меня, Варфоломей Варфоломеевич! Я теб

выпущу, ящерка

подыми и брось. Чай не брилья

астрелли. - Ты мне сперва Тишу

осился. Попросится обратно - выпущу. Но други

птилия... Как же Тишу-то я не

ера спроси.

и Шера? И почем

е знает, потому как Али Шер - самого зла хозяин. Я один с

предлагаешь? Зло на Земл

в этом случае за просто так. А награду обеща

звать теб

ень заточил, чтобы я Али Шера оставил, да Инкарнатор - ваших душ повелитель. Но с последним я заодно... Пока в камне я, Али Шер меня сжечь может

ишь, Морта-Инклюз.

е, к каким ухо человечье привыкло. А не выпустишь... - ящер

Иди, коль просишь. И

Ящерка выскочила и быстро по самой стене начала карабкаться вверх. А правый карман камзола у Ра

угловатое, гладкое. Стекляшка. Или, может, камень драгоценный, огранки странной - плоский с одной стороны. Да

ловно скверна какая-то в душу закралась. И отчетливо понял вдруг Варф

, если сам Морта-Инклюз зло и есть? Вон

роизошло, опомниться не успел. Времени н

амень, каких он цел

а сло

лучается. Однако растолковать его Растрелли с

ему совсем не положено - посреди чухонских холмов. Свеча, что комнату словно солнцем осветила, седой волк опять же... Так. Постой, как там он вчера зверя своего кликал? Что-то из нынешнего сна. Точно ж. Лишерка. Мо

а дверь спальни отворилась. На пороге стоял давешни

злом быть. С одного взгляда видать, что добр

должно быть, за м

пару секунд со стороны лестницы уже слышались его удаляющиеся мягкие шаги. Посмотри-ка, умница какой. Да

рот, кажется. Вообще, лесной дом и его странные обитатели Варф

ова не было. Лишерка, казалось, заснул в своем углу.

ерном слетевшихся лесных птах. Не оборачиваясь и не отрываясь

, знаю, дивный приснился. Ну и что ты сам разумеешь

запросто и много всяких чудес показать может. Но про сновидение как раз сейчас зодчий уж точно не дума

- Никогда и ничему тут не дивись. Здесь про тебя все знают. А про сон мне Лишерка поведал. Говорит волчище, ворочался

-то Варфоломей Варфоломеевич, что сумасшедшие - они и не сумасшедшие вовсе, а так, люди, живущие в иной реальности и другими ценностями. Под такое о

дайся природами. А задачку твою сегодня и р

- на полянке - нынешним утром было. Солнце высоко, пичуги разлетевшиеся по веткам, н

омат свежего кофе и зажаренного до корочки козьего сыра. Аппетит, которого еще минуту назад не

Варфоломей Варфоломеевичу по вкусу. А такого заме

жи-ка мне,

ненужных опусти. Культуры столичные тут не шибко в цене. Нет, я и сам могу надуваться да расш

что обижаться на Ирода не станет. Да пр

я, что нынче тот камень найдут... Вот только у кого он окажется лишь предполагал, уверен не был. Понимаешь, тут какая штука... Зло, оно в мире нашем очень нужно. Без него жизни бы настоящей человеку разумному не было. Одно существование да прозябание... Но и зло, брат, разным бывает. Вот смотри - обычное зло,

ке. Растрелли молчал. Ждал продолжения речи. Что это

мой старый - Али Шер. Или, Лишерка, как я его зову. По старому знакомству право такое имею. Он, Ахрамеюшка, зверь этот чудесный - хранитель зла нашего, земно

ал головой. - Какой же он хранитель зла? Улы

ловить. Ну, предшественник мой в рептилию его и обратил, да в камень заключил. А цену страшную заплатил, какую - доподлинно не знаю, врать не стану. Да и не к чему голову лишним забивать... Есть, правда, закавыка одна. Инклюзор тот был смел, да тороплив, знаний ему не хватило в серьезную клетку эту тварь инклюзировать, из коей ей во сто веков не выбраться б. Янтарь-то камень хрупкий, ненадежный. К

смолк.

? - не выдержал,

то не один... Есть у него нечто, с чем мне н

внул Варфоломей

. Правда, к месту, где та Скрижаль скрыта-спрятана, человек даже мыслью приблизиться не может... Я не исключение. Одному Морте сия тайна известна. Может, лежит Великий Инкарнатор у какой барыни в ларчике яшмовом, а она ег

ку с земли взял, повертел в пальцах да выкинул. Вернулся обратно.

т он - беда случится страшная. Сравнимая разве с Всемирным Потопом... Потому и сижу я тут, в лесном убежище почти безвылазно. Ладно, дом новый. Прежний-то совсем развалился. При

трелли. - Но кто ж ваш

но улыбнулся. И

Искал долго, кому сумасшедшую мысль в голову подсадить - удовольствие-то, понимаешь, не из дешевых. И таки нашел. Самого тогдашнего короля прусского, брат. Фридрих Вильгельма. Внушил тщеславцу мечту-идейку так, что спал тот и видел в своей столице сие диво дивное. Есть не мог, воевать не мог, на баб смотреть не мог. О как! Сам же я представился чужим именем, назвался мастером по солнечному камню. Мол, а что? Дашь злата, ваше величе

ч замолчал. Ус

, мне тоже не очень он понравился, - согласился Р

сей уникум янтарный императору Петру Алексеичу в дар поднести. Мол, Россия нынче силу обретает, неплохо б в друзья к ней набиться. А что? Вот так двух зайцев и убили одним залпом... Да только царь Петр

бинета? - искренне удивилс

это главная. Так то. И тебя, брат, по моей рекоменд

- Растрелл

кивнул Олег

и, но тоном не благодарственным. - Значит, думаешь, дел у

мне. Это главное. И мне, и Лизавете Петровне, пусть она об этом не знает. И тебе. И даже р

Варфоломей Варфоломеевич. - По твои

естишь - выбраться оно во ближайшие века не сможет. И будет там биться еще долго. А преемник мой - не знаю, кого пришлют - к тому времени опыта нового поднаберется. Совета Творца тайной молитвою испросит, коль что не так пойдет. Надоумит Создатель. Янтарь-то, брат, хоть хрупок, но и он сильней Морты. Камень з

удет, когда ты уйдешь

бирюках ходить надоест. Главное, чтоб Морта не вырвалась, не одолела его. А так - все нормально. Надеюсь... Ладно, Ахрамеюшка.

*

, но чудесным образом пришедший в себя Тихон поднялся со скамьи и по стеночке

кой. Холоп посмотрел на сверток, наклонился, поднял. Тяж

тряпицу,

я красна ящерка. Ух, б

л. Камень вывалился из его рук и ударился об

ьнула хвостом и метнулась к щели

меевич и чудного вида косматый старец. К ноге го

опоз