никто, ни один учёный или выдающий себя за такого, ни один алхимик или волшебник так и не смог внятно объяснить, кто же и

рованными многочисленными смертями линиями. Устало и уже без всякого страха смотрел он на собравшуюся на площади, недавно отстроенного после погрома, что учинили солдаты Валленштейна, небольшого городка толпу горожан. О-о-о, сколько же их набежало на представление! Шумно, радостно и

жников в металлических касках и с алебардами. Ведь сегодня казнили

еки обычному и тоже ждали продолжения представления, холодно смотря на не

сь живого места, оно превратилось под одеждой в сплошной синяк. Ладно бы в такую лёгкую цель летели бы лишь гнилы

раз заплатанных сереньких штанишках. Радостный, как в новогоднюю ночь. А ведь он, Клаус столько раз помогал ему, делясь с ним последней едой или выковыривая из кармана невесть как сохранившуюся там монету. Или вон старик Го

итом не раз и настолько хорош при этом, что они клялись ему в любви в страстные минуты тёмных ночей, в те

ельников он встаёт сам собой, а у Клауса дубина ещё та! – закричала, едва не сорвав голос, белокурая красавица Грета, вдова патера. В свои двадцать пять, как гов

звонко поддержали её товарк

! - заревела, завыла

т счастья захваченный общим настроением сын Эдиге

её ещё ни одним прохвостом, - ухмыльнулся небольшого роста рыжий с веснушками Петер. Он даже капюшон не постаралс

риятель широко и зло, показав в улы

х, - просто

летела над черепичными кр

а оставалась на ноги. Клаус засучил и замолотил ими по пустоте. Он словно принялся танцевать дикий и никому не известный танец, исполненный в капле воды, где все движения ограни

аус захрипел, ведь ему очень не хватало воздуха. А воздух так ем

, в глазах всё боль

. От головы отхлынула кровь, и вся она устремилась вниз тела. Его естество так н

акричала Грета. – Вы то

ровалился

то стоит где-то в неизвестной точке бесконечного пространства, наполненного светом. Т

накомца закрывал яркий свет, из которого по краям вытягивались длинные перья. С од

к негромко, но так, что слова проникли глубоко в сознание

и вдруг с удивлением обнаружил, что и ве

ему-то первым делом поинте

ются совсем как дети. Так радуются, как я ни

ршенно нет никаких развлечений. Жизнь трудна, тяжела

л, что означает слово «стрес

расслабиться. Мне и не ж

. И много знаю о тебе, - строго

– заме

его. Больше плохо

всё, что мы считаем злом, может оказаться таковым пр

ду? – с заметным удив

не нашего, и раздаю большую часть денег для семей н

рез тех, кто представляют нас на Земле. Вп

защищать жизнь. Поэтому всё выходило как бы... случайно. Ведь так должен

е создание задумалось. А

денным тобой аргументам. Попробуем разобраться

что не опирались, но, тем не менее, без всякой опоры висели в воздухе напротив его груди. О

ой изящной резьбой, что попадись ему внизу, среди людей, он

ья. – В одной чашечке находятся твои добрые поступки, в другой то, что ты

н край немного опустился, а другой под

так и

ило? Клаус, знаеш

, монс

ческая смерть. Получается,

внутри своего свето

Х

бравшимся на площади горожанам, как упал с виселицы вор Клаус. Ведь страшный помост был снизу откр

Клаусу увидеть лица окружающих. Он с труд

молвить ни слова. Молчали и остальные и их лица выдавали ту

ах, - с трудом, словно оправдывая

го света человеку неуверенно прошептал сын Эдигера, явно рассчит

услышал Клауса

у, вернувшемуся к нам с того света – пом

ых условиях, - тихо и неуверенно произнёс толстый, маленьк

пенькам. Петер не терял времени даром. Как только понял, что произошла н

го пере

Клаус! И тебе не судьба. Скажи мне т

о совершенно невзрачная сухонькая старушка, одетая в

него, такого невысокого и неказистого. Клаус захотел ударить его в лицо, но руки-то его по-прежнему были связаны за спиной. – Но он может, купить себе целую мин

ч в гневе дёрнул за рычаг. Створки снова открылись, и разбойник повис на верёвке.

ать, как тихо, среди полн

него опять вста

енёсся в уже знакомое место. Он с

всемогущее создание на троне.

ва меня повес

... А зрители? Как отнеслись к этому те люди, что собрались на

, что я должен умереть. Другие же засомневались в п

сьма любопытно. А ты сказал, ч

е в таких случая

ала другую, с грехами, дрог

по-прежнему считаю, что

куда не мог проникнуть взор человека и несчастны

. На груди висело уже две оборванные

е с растерянностью и изумлением, а

с снова вернулся, -

верн

устите

е Клауса, к

ались сдержать их, хотя уже и сами не испытывали никакого желания ввяза

устите

ял рывком на ноги

– громко закричал человек с двумя петлями на шее и его клич тут же

простил

помилов

чень больно. Никогда раньше коротышка всю жизнь боявшийся его, Клауса не осмелился н

, переходящие в петли. На местах удушении, на коже остались кроваво - синие рубцы. Петер накинул на шею Клауса новую петлю. –

всём белом свете, - устало

к ска

Ник

створки в который раз опять разошлись. Клаусу удалось зацепиться за н

Помилуйте же Клауса, и я подарю ему свою любовь! Подарю настолько сладкую н

аз? – с заметным раздраже

лать? Они снова пове

моя

алось слишком

од? Народ,

рд. Неистовствует и треб

аким огромным, что приходилось задирать голову, чтобы смотреть на него хотя бы снизу вверх. Оно было таким ши

, не надо,

ужасающий мор, и

ебя не дел

к чему-то тёплому и мягкому, совсем такому же, как тело матери, когда он в нём нуждался, будучи младенцем. От

я почему-т

открываю для тебя путь на небо. Нарекаю иным име

уд между лопатками, в том месте, отк

наверх для тебя открыт, - за троном неожиданно образовалась с

егко перешагнул через невидимый барьер, разделявш

и хрипел под под

слышно, с ужасом прошептал кто-то

гда вымахал больше трёх метров, то обратился в красивого юношу в белых

ялся по ступеням

чувствуешь, когда смерть целуе

ова лишь кивнул головой. А Клаус

ы. От жаркого поцелуя его кожа и кожа Петера посыпалась вниз золотым дождём. Лицо Клауса по мере того, как поцелуй затягивался всё вытягивалось и выт

целуя и отбросил его прочь. Со стуком упал он на верхнюю ступеньку и запрыгал по ост

жет, так и должно происходить с теми мужчинами, кто, попирая все з

ами. То, что осталось от Клауса ощутило, как невероятно огромное естество между ног н

бнулся красивой блондинке, за

как я мог забыть про