и

тоя

, когда с глазами изменника встречаюс

йти хочет, а я отшатываюсь. Мне плохо становится от

яю фразу, сама замираю п

жа. – Когда жена не обращает внимания на такого видного муж

оложения, ей ни капельки не стыдно. Не стыдно прийт

как только думаю, что они мог

, а я... не зная, могла на покрывала на

дает свои плоды! Естественным путем, не так,

свою пассию, не заставляет ее замолчать. Он лишь переводит свой

то руки трястись начинают, и остается единств

чке, разворачиваюсь и бегу прочь по коридору к черному входу

расиво сервированный ужин. Глаза жжет, к

ия, а еще рождается шальная мысль относительно того, что блюда, которы

мое на пол. Разбиваю дорогостоящий сервиз, которым так кичил

на ковер, белоснежный ворс которого сразу же

время замерло, когда я смотрю на игру огонька

ушам, но я не оборачиваюсь

я грохот, топот, а

нись! Верни

стол, когда мне кажется, что Петр бежит за мной, и я слегка оборачиваюс

бя я есть и наш будущий малыш! Я тебе сто

ается бежать за мной. Распахиваю дверь и вылетаю на улицу, обегаю внутренний двор, ка

дверь, но я лишь секунду смотрю в зеркало заднего вида, упрямо поджимаю губы и вжимаю пе

сердце боль. Жуткая. Дикая. Обида и оскорбление, которые нанес мне

гладко, я думала, наши малыши принесут счастье в наш дом, но по факту мои дети – это мое счастье, мое наполнение. И хоть быть мамой двух шустрых пацанов – это ад

егда была только я. Я и мои малыши. Петр был всегда з

оминаю, как пришла в кабинет к Петру после того, как ночь не с

окументы и устремил на

очешь притащи

, я не справляюсь

дом женщину, только потом без претензий, – короткий в

странных чувствах, вроде бы

дставилась няней из элитного агентства. Правда, мне на секундочку показа

ой, и видела, как улучшенная, тюнингованная копия меня открывает

т мужа. И опять Петр бросил на м

е хоч

лист. Она работала у Платуновых и при

черствая стервоза, с которой я едва могу парой слов перекинуться, но к ее

можно выбрать ж

ет. Либо принимай нашу нову

сь, что муж не просто так привел эффектную няню в на

ма спр

а! Как долго Петр изменял мне?! Ско

аглые слова. Информированн

, что у нас малыши, что супружество – это труд, это усилия, нацеленн

рной опорой, тылом и гнала от себя мысли, что не

в шоке с трудом понимаю, что, видимо, как сжимала телефон в ру

ятая

левших костяшек, так как она прикреплена только к одно

то я от мужа бегу и от этого звонка,

молкает, а я сворачиваю на обочину и торможу. Ударяюсь зат

е трель, а я вдруг у

, разрывается, а я смотрю на него б

учино стоит передо мной, а я к нему даже н

аль скрывает страшный багровый синяк на моей руке, который отдает не про

я утром, получив шикарный букет от мужа с извинениями и футля

о, в одну точку. Ощущая пустоту. И пламенны

роду, в парке, тебе полезен свежий воздух и позитивный настр

л из спальни, дверь закрылась, от

уб со мной, а я... я не м

вечером Петр вызвал к нам врача, который констатир

смотрел мне в лицо, и я... его понимаю. Неприятн

арафет, подошла к зеркалу, распустила волосы и накраси

вать, а я пришла на д

а, рядом с бизнес-центром и небо

а моего мужа, который тоже расположен в центре, но сюда бы П

и, несостоявшаяся скрипачка, и от понимани

урсе, сам декан пророчил

о

На душе цунами

остюмах. Серьезные. От них веет властью. Я уже научилась чувствовать подобные флюиды, но в

как одобряет чье-то предложение. Скупые эмоции почти не проскальзывают на скульптурн

вствуя эту невидимую нить, и останавливает

ам, которые проходят вперед и углубляются в зал, а он иде

ый ден

ает. Бархатные инто

и в голосе сразу же слышен лед, а я, не

ест

глаз, и взгляд становится мягче

гляд по моему лицу скользит. Изучает. Ласкает будто, а я отвожу свои глаза, руки

в по

тыдно. Хотя стыдно должно быть именно Пе

твечает мужчина, дает понять, что ни од

аю пл

лась к аромату кофе, именно к запаху зе

ильные пальцы мужчины опускаются на больной локоть, легкое касание,

порыв вскрикнуть, кусаю губу и поднимаю взгляд на Царева. Почему-то его лицо на мгновен

Скользит стремительно темнеющими глазами по моей з

ья. Соболиные ровные брови смыкаются на переносице, а сильные длинные пальцы с аккуратными лунками ногтей ловят край моего рукава и медлен

аменеет. Становится маской. А мне... мне становится неую

меня мертвой хваткой и хоть и боли не причин

мне в глаза. Будто выстрел происходит. На поражение.

ниславски

Не

ый секундой ранее смотрел на меня с каким-то восхищением, а сейчас... сейчас в его

ет бровь и режет словами, а я гу

ток пятерни, если присмотреться. Так чт

не

перед и по

бьет

изко, и опять я могу видеть заворачивающиеся в мален

скользит по лицу и останавливается на губах, кот

тах, и мне вдруг кажется, что сейчас Вадим что-то сделает. С

смял поцелуем. Сумасшествие и, наверное, просто нер

таниславский бьет св

овно понимает мои чувства. Взгляд Вадима смягчается, а большой палец проходится

рек

у же разжимает пальцы, чтобы не причинить мне боль. Удержи он, м

, видимо, столкнувшись с убийственным взглядом Царева

своим конкурентом, а это говорит, что, как минимум, Царев наравне с Петром,

лютн

новится

ричинял боли, но вчера... он словно сумасш

что мы сидим за одним

расхох

. Успо

од земли вырастает официант, и Вадим ему коротко

ажена уверенным нагловатым мужчиной, который настойчив

в бокал и вкладывает его в мои руки. Заставляет отпить глоток, и со свежестью род

нословно дорогими ценниками я также узнаю. Петя такие костюмы надевает на ос

отслеживает этот жест. А ве

довольствие лицезреть проблемы в семье Станиславского, а возможно, и исп

он в этой цепочке явный лидер, акула, которая, почуяв каплю крови, мож