а каменный пол, как взрывается мой мозг фейерверками боли, и они обрушиваются на меня лавиной. Один за одним, оглушая, заполняя белые и черные пятна слишком яркими и ослепительными кадрами из моего
т, все самое жуткое закончится. ОН узнает, и теперь все будет иначе. Только меня ждало горькое раз
рыли по приказу моего мужа, и кричала, чтобы меня вып
ия Эрдэнэ, а я... я столько всего пропустила, я столько всего потеряла. Я до безумия хотел
и к этому монстру. Вошел в комнату, и мне захотелось громко заорать. Так громко, чтобы все эти стены пошли трещинами, а окна разлетелись на осколки
сердца, к невероятно оглушительному стуку в горле. Мне больно даже вздох
олодом, кололи мое истрепанное и измученное воспоминаниями сердце. И н
елать даже один маленький шажок навстречу. Теперь я вижу его иными глазами. Замечая каждый штрих, замечая, насколько он изменился за это время
а на груди, и мне виден ужас
й с ним любви, на листочке. И не ошиблась бы
, оно рваное. Только мое рвется от невыплаканных слез, а его от ярости. Не выдержала и сделала несколько шагов к нему, остановилась напротив, пошатываясь. Сама не поняла, как протянула руку и коснулась кончиками пальцев его израненной груди. Дернулся всем телом. А
нными корнями испытанной боли...Только сейчас мне кажется, что я обвиваюсь вокруг раскаленного и пок
мерл
растно прижалась щекой к его груди, чувствуя под губами неровные
о волосы. Меня всю трясет, как тогда, когда нашла его в подвалах Албасты. Как же это невыносимо прекрасно позн
ывающийся у меня голос, – я так
ло. И я задыхаюсь от обрушившегося запаха его тела, его дыхания, всего, что являлось им, а значит, являлось мною. Мои пальцы гладят жесткие седые волосы, сжимают их, и я дрожу всем т
чала по
онять, как напрягается мужское тело, как черствеют ладони, к
так гневно, что у
мать его вздох и ощущая, как впился мне в во
ати эту гребаную игру се
это же мой Тамерлан. Он не причини
е знаю
екунду тяжелая ладонь опускается мне на рот в безжалостном уд
знаю, тварь! Мне все рассказали! Тыыы...м