Омела и двинулась в сторону поезда. Зашла в вагон и сразу же присела. Еще не хватало, чтобы кто-то еще к не

бя вести, что делать. Может, найти и на ночь рабо

за какие-либо дорогостоящие операции она не сможет. И, скорее всего, поэтому так ей сказал. Ну,

олучался. Но что-то надо

ать? Предложить

зиться с девственницей. Она ведь ничего не умеет. И для любовных утех, особенно ради спа

ени до конца рабочего дня оставалось пара часов. Нужно бы

скать в шкафу зачем-то купленные давным-давно и ни разу не надетые красные кружевные стринги и такой же красный бюстгальтер, короткое и выгодно облегающее ее мини

на в очках вышел из парадного вх

походкой Омела двинулась ему навстреч

роизнесла Омела. – Извините, пож

– устало прог

азах. – Если вы можете мне помочь, если в состоянии, то я готова... - слова застряли в горле. Как оказа

- вздохнул доктор. –

отдаться... -

сделал вид, чт

здесь и...

– он понизил гол

воскликнула Омела. – И сделаю все, что вы хотите! – Для подкрепления своих с

ла распахивает пальто, - ничем не могу вам помочь! –

о платье старое все испортило. Ведь он сомневал

ла, и доктор осторожно обернулся. –

шал! Еще раз повторяю! Я не могу вам помочь! Дело не в деньгах, не в вашем теле (оно, безусловно, прекрасно!) и не в

о что ударили чем-то тяжелым по голове. Резко

.. - тихо п

Он сказал ей, что деньги не причем.

К?

ться! Убежать! Скрыться! От себя! От этого доктора! И от всего мира, кот

ОГИ