Я превращу твои шрамы в звёзды

По запотевшему стеклу окна полз древесный жук, смело преодолевая такое пространство на виду у людей. Лиза облокотилась на подоконник, наблюдая за тщетной попыткой маленького создания доползти до конца своего бессмысленного пути. Это единственное развлечение, которому она могла сейчас предаться, чтобы позабыть случившееся за последнюю неделю. Мысли походили на кучу клубков для пряжи, но вместо того, чтобы быть аккуратно скручены, они перемешались между собой, протянув свои колкие нити в затуманенном разуме.

- Доча, бабушка приехала!

Девушка пришла в себя и приподнялась, чтобы протереть стекло рукавом чёрной толстовки. Серый вид многоэтажек предстал перед ней. И вот – маленькая жёлтая машина, всегда напоминающая Лизе прожорливого жучка, вновь стояла возле подъезда.

Это случалось с некой периодичностью, что так и не поддалась логичному заключению. Лиза знала, когда примерно приедет машина, но сроки между её приездом всегда скакали. Иногда проходили долгие месяца, прежде чем они вновь встретятся с земным лучиком света, готовым верно служить своей хозяйке, но случалось так, что не проходило и недели, жук возвращался, вновь стоя у подъезда, смиренно поджидая девушку.

- Иду!

Схватив рюкзак, она закинула его за спину и в последний раз оглядела пустую комнату. Может это был бы и не последний раз, но Лиза успела всё решить для себя. Она не вернётся. Плевать что скажут родители на это, надо лишь дожить до совершеннолетия, а после ей будет открыт практически весь мир.

Раньше это место было маленьким мирком, в который никто не мог вторгнуться. Время шло, и тонкие стены не защищали от грубых слов, запаха алкоголя, обвинений в измене. Всё это незаметно просочилось в идеальную жизнь, заставив заткнуть уши наушникам, спрятаться в махровый плед, старательно игнорируя происходящее за стенкой.

Перед выходом она поправила синий ободок, плотно придерживающий её русые волосы, спадающие на плечи. Из-за повышенной влажности они стали ещё более волнистыми.

Усталое лицо матери только портило настроение, особенно когда она подняла свои глаза. Оливковый оттенок. Такой странный, но притягательный цвет, передавшейся и самой Лизе, но у мамы он был тусклее. Казалось, из него выжали все соки и сделали масло, которое стоит у них на верхней полке, до которой может дотянуться только папа, который всегда смеялся из-за этого. В груди неприятно кольнуло от воспоминаний, и это чувство усилилось, когда женщина подошла ближе, положив руку на плечо Лизы и с особой любовью поглаживая по щеке.

- Ты же понимаешь, что так будет лучше для тебя? – с нескрываемой неуверенностью спросила она, боясь за каждое сказанное слово. И правильно делала, ведь для Лизы они походили на иголки ели. Они ничего тебе не сделают, но боль от них будет ощутимая.

- Мне уже не пять, я всё понимаю, – тяжело выдохнув, ответила Лиза, убирая руки матери от себя. Такой незначительный поступок, но на лице женщины можно было спокойно прочесть, что она думает об этом. – Вам с папой нужно со всем разобраться, а мне желательно хорошо окончить школу, и бабушка с этим поможет. Я всё понимаю, не волнуйся, – с подобием вымученной улыбки произнесла Лиза.

- Ты уже такая взрослая, – кротко улыбнувшись, она поцеловала Лизу в лоб и погладила по голове на прощание так, словно та опять стала маленькой, а мама провожает её в детский сад.

Но это суровая реальность, где уже нет места для того тёплого домашнего уюта, который ты не ценишь, будучи маленьким и совершенно не замечаешь, как он уходит от тебя, становясь песком в твоих воспоминаниях. Вроде тёплый и приятный, но попадающий куда не надо, надолго оставаясь надоедливой помехой, заставляя стыдить самого себя за кучу упущенных возможностей и неоцененных мгновений жизни.

Прохлада ударила в лицо, когда девушка вышла из квартиры. В подъезде воняло краской после ремонта, а только недавно покрашенные стены вновь показывали не самые лицеприятные фразы от малолетней шпаны со двора.

Лиза спустилась как можно скорее, задержав на время дыхание, чтобы не ощущать противный запах, от которого начинала кружиться голова. Прямо перед выходом из подъезда оказалась огромная лужа. Дождь закончился ещё ночью, но приятная свежесть от него осталась, питая зелёные листья. Недолго поглядев на лужу, Лиза пошла прямиком по ней, не волнуясь по поводу того, что её красные кеды, изрисованные чёрным маркером, могут промокнуть. Отчасти, ей даже хотелось этого. Полностью погрузиться в холодную сырость, притворившись частью городского фона.

Бабушка стояла возле машины и болтала с кем-то по телефону. Отец уехал на работу, даже не попрощавшись с дочерью, лишь загрузил сумки в багажник и закончил на этом свою отцовскую работу. Бабушка тепло улыбнулась при виде Лизы и зажав телефон на плече, тут же раскинула руки в стороны намереваясь крепко обнять Лизу. Последний человек в жизни девушки, кто ещё может заставить почувствовать уют и комфорт, просто находясь рядом. От неё пахло лекарствами и жасмином. Любимый бабушкин чай, который она пьёт чуть ли не литрами, делая себе по несколько чашек в день. Похлопав девушку по спине, женщина поцеловала её в макушку и отварила дверь машины.

Небрежно плюхнувшись на сиденье, девушка сразу же пристегнулась, покрепче прижав к себе рюкзак. Места было не так много, в основном из-за того, что все вещи Лизы не поместились в багажник, поэтому ей пришлось ютиться с парой коробок.

Дверца хлопнула, оставляя один на один со своими мыслями. Минуты ожидания растянулись. Тогда в коридоре Лиза соврала. Она ничего не понимает. Почему родители ругаются, зачем её постоянно отсылают к бабушке, как так получилось, что она родилась у ненавидящих друг друга людей? Ей никак не удавалось прекратить думать об этом, день изо дня волоча эти мысли за собой.

Договорив по телефону, бабушка села за руль. Проверив всё ли в порядке, она поправила зеркало заднего вида и повернулась к Лизе, дабы удостовериться, что та пристегнулась и готова к длительной поездке.

- Почему взрослые такие придурки? – неожиданно спросила девушка, глядя на промокшие носки кед.

С тяжелым выдохом Люба покачала головой, старательно пытаясь смириться с подобным поведением внучки, спихивая всё это на юношеский максимализм.

- Не говори так про своих родителей, – как можно мягче и ласковее попросила она, плавно выводя машину на главную дорогу.

Хоть сейчас и было ранее утро, но улицы становились всё более оживлёнными. Понурив голову в бок, Лиза облокотилась виском о прохладное стекло. Мимо проезжали машины, обгоняя их жёлтого жучка.

- Ненавижу когда они сорятся, – уже более тихим голосом сказала Лиза, взглядом провожая знакомые ей улицы, одновременно приветствуя и прощаясь с незнакомыми местами. Город просыпался, окрашиваясь солнечными лучами, что игриво блистали на стеклах окон. – Почему они не разведутся и не станут жить отдельно, но счастливо?

- Это уже вошло в привычку, – продолжая говорить тем же сдержанным и спокойным тоном, Люба попыталась ободрить внучку, протянув ей небольшую коробку со сладостями. Обычно она их не покупает, считая, что так дети быстрее испортят себе все зубы и желудок, но прекрасно понимая как Лиза может отреагировать на эту поездку, женщина решила не испытывать судьбу и накупить как можно больше сладостей, чтобы усмирить пыл своей малышки. – Намного проще оставаться с человеком, с которым ты прожил кучу лет, чем найти кого-то нового.

- Нифига это не легче, – с явной злостью перебила её Лиза, начав вяло копошиться в сладостях. Яркие, дорогие, с блестящей упаковкой. Они так и должны притягивать взгляд, но девушка каждый раз отбрасывала очередную конфету в сторону, пытаясь найти что-то, что могло прийтись ей по нраву. И вскоре, перерыв всё, желанная сладость была найдена. Чупа-Чупс со вкусом акации.

- Твои родители просто не созданы друг для друга, вот и вся проблема,

- Тогда почему они не разошлись ещё с самого начала? – поинтересовалась Лиза уже развернув леденец. Но на полпути того, чтобы положить заветную конфету в рот, она подняла взгляд, ища глаза бабушки в стекле заднего вида и очень тихим и дрожащим голосом спросила, – Это из-за меня, да?

Бабушка хотела что-то сказать, но лишь молчаливо посмотрела на Лизу в зеркало заднего вида и с тяжёлым выдохом вернулась к дороге.

Сглотнув вставший поперек горла ком, Лиза отправила конфету в рот, пряча её за щеку и принялась искать телефон с наушниками в рюкзаке.

«Тупые люди, как я всех ненавижу. Просто сдохните все, кроме бабули и её подруг» – думая об этом, она заткнула уши наушниками, избавляя себя от назойливого шума мира, устраивая ему бойкот. Так она провела половину поездки, фантазируя о том, как бы хорошо жилось её бабушке с подружками. Никто бы не писал на стенах в подъезде, а про едкий запах мочи и разлитого дешёвого алкоголя можно было навсегда позабыть.

Только бабушка и несколько её подруг. Они бы сидели и пили чай, обсуждая Булгакова или Чехова, а на фоне играла бы симфония. Не важна за чьим авторством, их же куча, какая-нибудь да играла. И на столе обязательно должна быть корзинка с мягкими булочками, которые они намазывали бы маслом или вареньем. Кто-то сидел в кресле-качалке, кто-то бы полностью сосредоточился на вязании очередного колючего свитера. Прекрасная и спокойная жизнь.

Оставшиеся пару часов она умиротворенно посапывала, даже не замечая некоторых кочек и неровностей дорог, из-за которых их маленькая машина подпрыгивала и тряслась. Проснулась уже тогда, когда бабушка заглушила мотор и стала будить девушку, потряхивая за плечо.

Вывалившись из машины, словно мешок с картошкой, Лиза стала разминать затёкшие ноги. Каждый шаг сопровождался колкой болью в ляжках. И пока девушка заново училась пользоваться ногами, женщина уже вытащила несколько коробок с заднего сиденья, аккуратно ставя их на скамейку возле подъезда.

Тут всё осталось так же, как запомнила Лиза. Пышущий зеленью сквер, раскинувшийся прямо перед домом с опрятной детской площадкой, где вовсю шумели и бегали дети с родителями, которые были увлечены в игру. Машины ровным рядом выстроились вдоль тротуара, не загораживая никому проезд, предоставляя достаточно места и для машин, и для пешеходов.

- Ничего страшного, в несколько заходов мы перетащим всё, – ободряющим тоном сказала Люба, заметив усталый взгляд внучки.

Бабушкина квартира всегда казалась Лизе огромной, особенно в детстве. Целых три больших комнаты. Вот тут можно было спокойно поиграть в прятки, находя всё больше новых укрытий. Ремонта тут не было давно, если судить по старым фото. Те же обои, двери и мебель. Пошарпанные серванты, набитые книжками, на удивление сохранившими своё идеальное состояние. Покосившийся комод, заполненный пряжей и коробками с различным рукодельным барахлом. Свечки всевозможных вкусов, нитки, булавки и иголки разных размеров, значки времен СССР и в придачу к ним монеты - это лишь малая часть того, что можно откопать, порывшись в любом ящике.

Но за это Лиза и любила бывать у бабушки. Именно благодаря ей, она полюбила чтение, в особенности, анатомические справочники с мерзкими картинками. Будучи маленькой, она могла часами рассматривать их, совершенно не понимая, что изображено на пожелтевшей странице.

В коридоре становилось всё теснее, заполняя окружающее пространство тяжёлыми коробками, что медленно стали перемещаться в ближайшую комнату.

Последний год учёбы, который можно было спокойно закончить в родном городе, но нет, родителям приспичило отправить её сюда, в дорогой лицей, который их дочь уже когда-то посещала полгода в пятом классе, но с тех пор там много чего поменялось, правда была неизменная черта этого места – форма. Ужасные воспоминания о неудобной юбке, под которую приходилось надевать несколько пар колготок, которые не особо и спасали холодной зимой.

Вот новая комната Лизы. Это было единственное место, где окна выходили во двор, предоставляя глазу прекрасный вид возвышающихся деревьев. Лучше всего было в середине лета, когда над городом нависали серые тучи, обрушая вниз громоздкие капли. Можно было открыть окно и часами слушать, как он бесцеремонно барабанил по крышам машин, звонкой капелью отстукивая по лужам.

Кровать переместилась к окну, так что теперь можно было спокойно наслаждаться прохладным воздухом в жаркий день. Полки оставались те же, как и компьютерный стол. Такой массивный, он занимал много места прямо посреди комнаты. И как же нелепо на его фоне смотрелся узкий стеллаж, скромно стоящий в самом углу, и будто косо глядя на неуклюжего соседа. Самая новая вещь в комнате – кресло. Чтобы заполучить такую роскошь пришлось немного поканючить, но как считает Лиза, это того стоило.

Расставить вещи удалось довольно быстро, отчасти из-за того, что больше всего места занимали комиксы с мангой, да всякий хлам по этим самым комиксам. Фигурки, наклейки, стенды. Всё это можно было спокойно раскидать по всей комнате в хаотичном порядке и всё равно будет смотреться уютно и гармонично.

Последующую распаковку ждала одежда. В шкафу уже висела новая школьная форма. Аккуратно выглаженная, синяя ткань укромно скрывалась за щитом в виде прозрачного чехла. Неприятно покосившись на неё, Лиза пододвинула ту ближе к краю, чтобы не заморачиваться утром с поиском в куче другой одежды.

Уже ближе ко дню девушка без сил упала на кровать. Так она провалялась оставшееся время до вечера, намереваясь пойти прогуляться, дать себе немного личного времени на раздумья. Но погода сменила её планы. Первые капли дождя ударили в пять часов вечера, а уже через полчаса начался настоящий ливень, пришедший в сопровождении грозы.

Тело онемело, застыв в позе эмбриона. Заткнув уши руками, Лиза лежала на кровати, плотно завернувшись в плед, молясь о том, чтобы это закончилось. Сердце бешено колотилось при каждом новом раскате грома.

Вот так славно началась её новая жизнь в большом городе.

Утро первого сентября всегда начинается одинаково, никогда не бывает чего-либо выходящего за рамки обычая. Будильник, ванна, завтрак и чистая одежда. Сегодняшний день не стал исключением.

«Стоит ли закрашивать их? – стоя в ванной перед зеркалом, Лиза косо глядела на свою косметичку, из которой приветливо выглядывал тональник. Лицо, усеянное множеством веснушек это конечно здорово, но не когда тебе говорят о том, что на тебя будто распылили говно через вентилятор, – Ну не будут они такими же сволочами, да?» – крутя баночку в руках, девушка продолжала взвешивать все "за" и"против". После минут колебаний она отложила косметичку в сторону, решив, что новую жизнь лучше начинать с чистого листа.

Быстро напялив на себя форму, Лиза поправила волосы, чтобы ободок мог крепко сдержать их. Последним штрихом стала персиковая губная помада и Лиза была в полном вооружении. Как бы глупо это ни звучало.

Маршрут до лицея она знала наизусть. Всё благодаря бабушке, которая заставила её зазубрить его, словно Лизе было не семнадцать лет, и она идёт на учебу, а все шесть и её отправили одну в магазин за два километра от дома.

Все одеты под копирку. Как будто дизайнеру стало лень придумывать для всех индивидуальный образ, и он просто поочередно нажимал "копировать-вставить". Одинаковые тёмно-синие пиджаки с голубыми рубашками, на рукавах которых вышиты золотистые узоры. Благо форма не была столь строга и под юбку можно было надеть любые колготки. Хотя длина юбки не особо нравилась Лизе с её низким ростом. Она ощущала себя неприкрытой, классическая чёрная юбка едва закрывала колени. Начищенные ботинки ритмично шагали в сторону железных ворот, из-за которых школа ещё больше стала походить на тюрьму.

Но вот рядом кто-то промелькнул. Кто-то не такой как все, выделяющийся, но не привлекающий внимание. Для Лизы это показалось парадоксальным. Почему никто не смотрит на ту девушку, проходя мимо неё так, словно это повседневная обыденность? И почему учителя не остановили её, чтобы развернуть и послать домой переодеваться в такую же тюремную форму как у остальных?

Оливковая джинсовая куртка мелькала в толпе, ведя взгляд Лизы к стоящим учителям с табличками. И какое же приятное удивление испытала девушка, видя, как незнакомка подходит к табличке с её классом. Что-то в ней притягивало. Может то, как она невозмутимо рушит систему? Хотя это спокойствие могло быть мнимым, скрывая за собой полное безразличие и наплевательство.

Лиза встала возле неё, иной раз поглядывая в сторону новоиспеченной одноклассницы, и то это не удавалось сделать незаметно. Разница в росте и не была такой большой, но поднимать голову девушке всё же приходилось. Пока ей удавалось нормально рассмотреть только профиль с сужающимся подбородком и неровным носом. Единственное что смутило Лизу, так это ссадина в уголке бледных губ, что выделялась небольшим красным пятном.

Волосы были собраны в пучок на макушке, оголяя шею незнакомки. За воротом рубашки виднелся округлый неровный шрам и извилистая чешуя неизвестного создания, что прятался под одеждой. Пирсинг в нижней губе и брови поблескивал на солнце, подыгрывая серебряным кольцам на тонких пальцах.

Продолжая рассматривать чарующую незнакомку, Лиза упустила вступительную речь и очнулась только к тому времени, как все стали неспешно расходиться по классам. Даже не осознавая, куда все идут, она просто следовала за толпой, изредка перебрасывая взгляд на яркое пятно перед собой. Пройдя в свой класс, перед девушкой встала новая проблема. Куда ей сесть? Но тут к ней подошла классная руководительница, уводя Лизу к доске.

Лиза молилась всем богам, которых знала, чтобы её посадили рядом с ней, но нет, теперь же ей приходиться делить парту с каким-то странным парнем. Когда она села рядом, то вместо приветствия и дальнейшего знакомства получила косой взгляд, полный презрения и даже возможной насмешки.

В основном урок был шумный. Все рассказывали о том, как провели лето, выкрикивая шутки, понятные только парочке человек, но это не мешало остальным смеяться. Озираясь по сторонам, Лиза пыталась понять, к кому стоит подойти первым делом для знакомства.

Хотя ей и не нужно было пытаться с кем-нибудь познакомиться. Как только звонок прозвенел возле неё внезапно возникло четыре незнакомые фигуры, окружившие парту девушки.

- Приветик, – радостно улыбаясь, трое из девчонок поздоровались с ней. Обычно Лиза старалась обходить подобные компашки, так как в прошлой школе похожий коллектив всегда отличался своим "примерным поведением", но сегодня можно сделать исключение. – Приятно знать, что у нас в классе пополнение. Меня зовут Ксюша, это Катя, Полина и Соня. Надеюсь, мы станем хорошими подругами.

По ходу общения Лиза подметила удивительную иерархию в таких компаниях. Как бы удивительно это не звучало, но тут есть предводительница, подпевала номер один, подпевала номер два и просто статичный человек, которого никогда не слушают. Осталось только выяснить, чем подпевала один отличается от второго.

Мысленно проклиная свою отвратительную память на имена, Лиза молча сидела и либо кивала, делая вид, что поддерживает диалог, либо же кратко отвечала, когда компашка вспоминала о её существовании. И вместо того, чтобы вслушиваться в их разговоры, всё внимание Лизы перешло на ту незнакомку, которая не вписывалась в окружающую обстановку однотипного уныния. Она сидела за последней партой в наушниках, намеренно игнорируя мир вокруг. Лиза поймала её взгляд на себе, а после и явную усмешку над всеми ними, которую она даже и не пыталась скрыть. С этого момента началась молчаливая игра в гляделки, по ходу которой они неосознанно оценивали друг друга, находя всё больше интересного во внешности и маленьких особенностях поведения.

- Куда ты пялишься? – прервавшись от своего увлекательного рассказа, спросила предводительница компашки. Как только она повернулась назад, чтобы проследить за взглядом Лизы, незнакомка тут же уткнулась в телефон, делая вид, что ничего не случилось и все те пять минут до этого она точно так же отстраненно сидела в телефоне. – А.. Это Эля, даже не думай о том, чтобы общаться с ней. Она немного.. Ну...

- Ебнутая, – не отрываясь от телефона, закончила фразу другая девушка, которую вроде звали Полина. Или всё же Катя. Да плевать, Лиза даже не потрудилась бы запомнить её имя.

- Угу, – поддакнула вторая подпевала, а после наклонилась ближе к центру парты, заставляя остальных приблизиться к ней и шёпотом продолжила, – Игорь с параллели рассказывал, что летом она переборщила с дозой и отец отправил её в наркодиспансер.

- Серьёзно? Ахуеть, не думала, что она скатиться до такого, - покачав головой, но всё так же сидя в телефоне, достаточно искренне удивилась девушка.

- Правда? – шокированная этим, Лиза недоверчиво покосилась на новых знакомых, не решаясь довериться столь ненадежной информации.

- Ага, она всегда была такой. Благодаря её папочке она позволяет себе так одеваться, а мы должны соответствовать форме, – более злобным тоном продолжила говорить первая подпевала, даже не думая о том, что объект их обсуждения может услышать их. – Мне кажется, что её отец ещё и платит учителям, чтобы те завышали ей оценки. Она же нихрена не знает. Так что либо так, либо она всё списывает.

- Да она вообще ахуевшая, – несильно ударив кулаком по столу, переняла на себя роль рассказчицы предводительница. – Помните Иру? Ту, у которой ещё глаза странно перекошены? – с этими словами, она поднесла руки к глазам, растопырив пальцы в разные стороны и громко рассмеялась, но вскоре успокоилась и продолжила. – Кароче, рассказываю. Но это секрет, ясно? Ещё прошлым летом была ебейшая вечеринка на квартире парня Иры. Вот прям пиздец как там было круто, – не стесняясь в выражениях и активной жестикуляции, она начала свой рассказ, чуть не задев Лизу рукой, даже не заметив этого. – Так вот, Ира ненадолго отошла, чтобы пообщаться с подругами, выпить и все дела. Потом возвращается и видит, как эта блядь, флиртует с её парнем. И знаете что? Она подошла к ним и предъявила за всё. Мол, хуле она с ним флиртует и тереться весь вечер возле него. И что вы думаете? – повисла выжидающая пауза, пока девушка обвела всех восторженным взглядом. – Эта сучка послала её нахуй и упиздовала куда-то.

- Вот же наглая мразота. Сама ведет себя как шлюха, так ещё и к чужим парням клеится. Вот свезло нам с одноклассницей.

Шокированная услышанным, Лиза понурила голову и случайно встретилась взглядом с самым молчаливым участником этой группки, которую гордо обозначила молчаливым статистом. Та, поправив очки, с неким сожалением покачала головой и покосившись на своих подруг негромко извинилась перед одноклассницей.

- Они не всегда такие, честно, – почти шёпотом стала говорить девушка. – Они любят сплетни, вот и всё.

- Но это ведь отвратительно, – искривившись, таким же шёпотом стала говорить Лиза, недоуменно глядя на собеседницу. – Зачем ты с ними общаешься?

В ответ та лишь пожала плечами и на этом их разговор закончился, если бы краем глаза Лиза не заметила на чехле одного из своих любимых персонажей из аниме «Юри на льду». Наверное, только благодаря этому, они, чуть отодвинувшись от остальных, начали своё бурное обсуждение этого аниме.

Но перемена кончилась. Начался урок, посвящённый городу и его достопримечательностям. Всем было плевать, даже учительнице, потому что вместо того, чтобы вести урок, она включила какой-то первый попавшийся фильм.

В кабинете становилось всё жарче. Палящие солнечные лучи прорывались через опущенные жалюзи. Позади послышался скрип, а холодная прохлада ветра постепенно стала пробираться в класс, остужая раскрасневшиеся лица. Невольно обернувшись назад, Лиза замерла на месте, как дура, пялясь в одну точку.

Эля открыла одно из окон, а после вернулась на место. С распущенными волосами она выглядела иначе. Кончики еле-еле доставали до ворота чёрной рубашки, которая теперь же была раскрыта ещё больше, обнажая выпирающие ключицы и небольшое продолжение татуировки.

«Вот же блять..» – потеряв дар речи, Лиза резко повернулась за парту, в надежде, что никто не заметил нежданный приступ её 'gay panic'. К счастью, так и было, все были слишком увлечены разговорами между собой.

Уроки закончились и все быстро выбежали из класса, так, словно они ещё маленькие первоклашки. Один парень даже запрыгнул на спину своего друга, и тот, с победным кличем, понёс его вниз. Лиза же вышла самой последней, продолжая взглядом изучать лицей и пытаясь сравнить его со своим воспоминаниями. Явно был капитальный ремонт, который коснулся практически всех кабинетов, кроме парочки на третьем этаже.

Лестницы тоже потерпели обновку и не самую благоприятную. Скользкие ступени стали опасным врагом, заставляя медленно передвигаться по ним, образуя пробку из учащихся на каждом этаже. Но сейчас лицей опустел, так что девушка неспешно стала спускаться вниз.

Витая в своих мыслях, Лиза оступилась и полетела вниз на скользкий кафель. Но жестокий удар не случился, кто-то крепко держал её за руку, одновременно обхватив за талию, придерживая почти над самым полом. Девушка открыла глаза и испуганно посмотрела на своего спасителя. Знакомый серый взгляд и ухмылка предстали перед ней. Это оказалась Эля. Она была в настолько опасной близости, что кончики её волос могли достать до лица Лизы. От неё доносился аромат духов, походящий на клубничное мороженое, настолько приторное, что от одной мысли зубы неприятно поскрипывали.

- Аккуратнее, – негромко сказала она своим низковатым голосом, в котором проступала еле уловимая усталость и сонливость, одним резким рывком поднимая девушку на ноги. – Я понимаю, что ты похожа на ангела, но падать тебе не советую, – убрав руку с талии, томно произнесла Эля, скрывая ухмылку за ладонью.

Похлопав Лизу по плечу, она поспешно спустилась по лестнице вниз, предварительно успев кокетливо подмигнуть на прощание.

«Будь проклята моя бисексуальная задница» – подумала про себя Лиза, притаив дыхание от смущения, боясь словить очередной мимолетный краш.

Но уже было слишком поздно, бабочки в животе вновь воспрянули и стали с усилием биться о стенки живота, распространяя по всему телу знакомое тепло, приправленное глупым волнением. Она простояла там ещё пару минут, легонько ударяя себя по щекам, будто это могло помочь ей успокоить сердце, которое решило стать барабанщиком и устроить первый концерт прямо в груди девушки. В чувства её привел оглушающий звонок и только тогда Лиза смогла ступить дальше.

Дорога до дома прошла будто в тумане. Лиза шла вперед на автомате, не замечая, что происходит вокруг, из-за чего, она чуть не врезалась в столб. Музыка в наушниках превратилась в очередной бессвязный шум, служивший фоновой заглушкой. Незаметно для самой себя, девушка уже подошла к своему подъезду, искренне удивляясь тому, как быстро добралась до дома.

Непривычное чувство от того, когда входишь в чистый и ухоженный подъезд, где жильцы реально заботятся о собственном и чужом комфорте. Всё походит на утопию, но девушка ещё лет в двенадцать поняла, что любая утопия – это антиутопия, как бы парадоксально это не звучало.

Ключ легко вошёл в замок и так же плавно повернулся. В квартире пахло свежей выпечкой, а это значит, что либо к ним в гости заглянула соседка сверху, либо бабушка купила любимое печенье.

- Ты уже вернулась? – раздался голос Любы с кухни.

- Угу.

Скатерть опять была новой. Бабушке не нравился беспорядок на кухне, поэтому раз в неделю тут проводилась генеральная уборка. Белые столешницы хорошенько отмывались, это же касалось и плиты с настенными шкафчиками. В высоком холодильнике проводилась ревизия, а посуда перебиралась в поисках каких-то сколов или трещин.

Все специи и продукты были разложены по ящикам в алфавитном порядке, что изрядно бесило Лизу. Как бы стыдно это не было, но она не знала алфавит, из-за чего частенько возникали проблемы при готовке с бабулей. Хотя девушка умело скрывало это от неё, ведь понимала, какой нагоняй получит за подобное признание.

Женщина возилась с чаем. Она любила чай больше всего на свете. Девушка готова поставить всё своё накопление в виде 129 рублей на то, что бабушка скорее продаст душу Дьяволу, чем перестанет пить чай. Вот и сейчас по кухне разнёсся незнакомый аромат. Похоже новый сорт чая, либо это опять жасмин, только другой марки.

- Как первый день в школе? – ласково спросила женщина, ставя перед внучкой фарфоровую чашку с чаем и садясь за стол.

- Даже не знаю, – Лиза пожала плечами, вяло перехватив ложку, что так неприятно стучала о хрупкие стенки чашки. Горячий чай обжог кончик языка и девушка, неприятно морщась, отставила напиток в сторону, судорожно вдыхая прохладный воздух.

- Что же такое случилось? – отпивая из чашки под шокированный взгляд внучки, спросила Люба. – Хорошая школа, прекрасное педагоги.

- Не в этом дело. Такое ощущение, что я попала в американский фильм, – Лиза жадным взглядом нашла вазочку со свежей выпечкой. Там было всё только самое вкусное: овсяное печенье, размером с ладонь, шоколадные вафли, чья начинка не хрустела какао-порошком на зубах и кексы с клубничной начинкой. Она взяла шоколадную вафлю и стала есть её слой за слоем, прерываясь, чтобы продолжить своё объяснение. – Везде куча сплетен, девушки стервы пытаются выпендриться перед парнями красавчиками. Серьёзно, я сидела в компании каких-то девочек, и они обсуждали, что нашу общую одноклассницу клали в психушку, и то, что она лечилась от наркозависимости, – с усмешкой закончила говорить девушка, теперь полностью осознавая, что за бред ей сегодня наплели. Но как видно, для её бабушки это был не бред.

- Господи... – тихо проговорила женщина, прикрывая рот рукой, напугано глядя на Лизу, которая ребячливо продолжала изгаляться над вафлей.

- Я уверена, что это неправда. И так прошёл весь день. Они обсуждали всякую фигню, которая мне не интересна. Хотя Соня оказалась клевой, мы хорошо поболтали на большой перемене, – и это была правда. Лиза даже удосужилась запомнить имя девушки, что уже довольно хорошее начало их общения. – Бабуль, ты чего?

- Я всё ещё в культурном шоке. Наркоманы в лицее? За что мы платим деньги, если учителя не могут уследить за детьми?! – громко спросила она, всплеснув руками от дикого возмущения.

- Баб, это же просто глупые слухи, – настороженно взяв её за руку, Лиза негромким и спокойным голосом постаралась успокоить бабушку, подсознательно зная, до чего может дойти такая её паранойя. – Скорее всего, в школе ничего интересного не происходит, вот они и придумывают всякую ерунду.

- Я это так просто не оставлю! – провозгласила Люба, резко вставая из-за стола.

Женщина скрылась в коридоре, после чего послышался громкий удар двери, а ещё меньше чем через минуту возмущенный голос, приглушенный стенами квартиры. Не до конца поняв, что произошло, Лиза смиренно продолжала сидеть на кухне, рассматривая своё отражение в тёмной гуще чая. Отпив от него немного, девушка неприятно поморщилась.

Стащив овсяную печеньку из вазочки, Лиза пошла к себе в комнату. Уроки делать не надо было, ведь первый день учебы, никто в здравом уме не задал бы домашку, но сделать пару упражнений из сборника по ЕГЭ было обязательным заданием. Погрузиться с головой в учёбу ей не удалось. Мысли беспокойно прыгали то от нудной биологии, то к грязным фантазиям, что изредка прерывались чем-то более милым и невинным.

Осознав свою полную беспомощность перед этим, Лиза захлопнула сборник и кинула его к остальным учебникам, решив, что мозгам нужен капитальный отдых от сегодняшнего насыщенного дня.

«Это только первый день, а я уже влюбилась в свою одноклассницу, которую даже не знаю, – устало выдыхая, она бездумно упала на кровать, укрываясь тонким пледом. Солнце ещё было высоко, только-только наступил разгар дня, а уже хотелось лечь спать, – Но уверена, что ей нравятся девушки, – довольно расплывшись в улыбке, старалась убедить сама себя Лиза, – Ну не могла она просто так говорить мне подобные вещи».

Прикрыв глаза, перед ней всплывала чёткая картина, словно она всё ещё сидит в классе, пялясь на Элю. Возможно, она запомнила всё слишком хорошо, потому что в следующий момент её правая рука потянулась вниз к резинке домашних шорт, легонько приподнимая её и скользя ниже. Голубая воздушная ткань легко поддалась, отстраняясь в сторону под натиском спонтанного возбуждения.

Оголённая шея, выпирающие ключицы, изредка прячущиеся под тканью, тонкие изящные пальцы. Крепкая хватка, оставшаяся въевшимся воспоминанием на талии. А воображение подливало масло в огонь, дорисовывая очертания тела. Прикусив губу, Лиза выгнула спину, мысленно представляя как Эля нависает над ней сверху, мягко касаясь живота, попутно оставляя засосы на шее. Пальцы двигались всё быстрее, ублажая самые постыдные желания, то опускаясь ниже, то вновь касаясь клитора. Тихий стон раздался в подушку, что приглушила не только его, но и тяжелое, обрывистое дыхание.

«Мозг, прекращай это! – стыдливо укрывшись пледом, Лиза стала биться головой о подушку, – Мне понравилась только её внешность, я не знаю, что она за человек. Так ведь нельзя» – говорила она самой себе, пока не до конца удовлетворённый организм просил большего, изнывая от нетерпения.