Лита. Огненное наследие

Над равнинами северной Нордении медленно поднималось скупое красное солнце. Первый день первого летнего месяца Сикстиса ознаменовывался праздником Лета.

Принято было приравнивать солнечные лучи, на которых богаты летние месяцы, к милосердию богов, покровительствующих Ордену Огня. В этой стране считалось, что основной милостью магической стихии король Альрик был одарен восемнадцать лет назад, когда родилась его единственная дочь Лита. Она росла всеобщей любимицей и к своему возрасту успела послужить на благо огромной Империи Вирит. В четырнадцать лет девушка отправилась к императорскому двору, чтобы вступить в отряд защитниц императрицы Анабель Гринит, и вернулась оттуда через два года с почестями и подарками.

Мир Вирит – неспокойное место, уже много лет терзаемое войнами, разрухой и болезнями. Даже у королей и вассалов дела шли неважно. Король Нордении Альрик Десятый и оба принца – Йоран и Сван – жили в постоянных разъездах, коротких военных походах, и все готовились к новому, длинному, из которого, возможно, ни один из королевской семьи не вернется живым.

Но праздник Лета – один из немногих дней в году, когда можно забыть о невзгодах и предаться веселью. Поэтому Лита улыбнулась, просыпаясь, едва красные лучи скользнули по ее бледному лицу. В дни веселья и пиршеств грешно воевать, и можно не бояться чужих вероломных вторжений. Так было уже все время, что существует Вирит. Празднуют воины, празднуют крестьяне, празднуют короли, и вряд ли кто-нибудь смел нарушать этот негласный закон. Такие мысли ободрили Литу, она медленно встала с постели и поспешила быстро одеться. Ждать служанок нет времени, да и будущим воинам слуги ни к чему.

Сегодня должна была решиться судьба принцессы Бреонийской, которую если и готовили к замужеству, то из принципа «когда-нибудь потом». Стране нужны были не только воины, но и полководцы, и, задумываясь об этом, Лита почти не испытывала грусти. Повести за собой людей против врагов-завоевателей гораздо важнее, чем стать женой правителя соседних островов. Во всяком случае, сейчас.

Королева Тира Бреон сокрушалась, боясь потерять любимую дочь, и не успела повторять супругу, что негоже отправлять белокурую и голубоглазую красавицу в самое пекло жестокой войны. Король же не воспринимал причитания жены всерьез, а в последний раз жестким голосом посоветовал ей взяться за ум и не досаждать ему.

Рассеянно глядя в зеркало на свое миловидное лицо, Лита ждала, пока подоспевшая служанка молча расчесывала ее густые волосы. Потом придется забрать их в тугой узел или вовсе отрезать, чтобы на первом же боевом учении не зацепиться локонами за ветку дерева, а пока следовало улыбаться и наслаждаться своим праздником, пока это еще возможно. Рубашка тонкого белого шелка, камзол и штаны из синего бархата и сафьяновые сапожки прекрасно завершали образ принцессы, которой придется в скором времени отправиться в путь. И никаких юбок с корсетами, никакого обмана.

Спускаясь к завтраку, Лита заметила, что роскошные дворцовые коридоры и лестницы странно пусты. Собравшиеся за столом члены королевской семьи – Альрик, Тира, Йоран и Свен Бреоны – все в одинаковых бело-синих нарядах, выглядели уставшими и встревоженными, но поприветствовали дочь и сестру с радостными улыбками. Во время праздников Бреоны одевались в родовые цвета уже многие тринты.

− Приветствую вас! – сказала Лита каждому из них, искренне улыбаясь в ответ, но продолжая не понимать, в чем причина их уныния.

Первые несколько минут все молчали, и только когда подали нежное мясо с брусничным соусом, Его Величество Альрик Десятый произнес торжественную и немного мрачную речь:

− Рад сообщить собравшимся, что с этого дня многое изменится, − голос короля звучал тяжело и сухо. – Принцесса Бреонийская сможет обеспечить достойную защиту Ее Величеству императрице нашего беспокойного мира, возглавив отряд телохранительниц. А один из вас, мои дорогие сыновья, отправится к старому колдуну вместе с отрядом шпионов.

Братья переглянулись, матушка поджала губы. Лита ничего не поняла.

− С отрядом шпионов? – переспросил рыжеволосый Свен, растерянно глядя на отца. – В соседний мир?

− В мир Энират. К сожалению, война идет не только с другими странами.

− И угроза исходит в основном от Энирата? – рискнула спросить Лита.

− Именно, − холодно отозвалась королева. – Вокруг нас много иных миров, но только некоторые находятся в одном с нами времени. Остальные летают на железных чудовищах и завоевывают нас. Мы противостоим им. Магия Огня и Воды поддерживает нас, а магия Земли и Воздуха питает Вирит силами.

Лита и раньше знала, что Вирит – не единственная планета во вселенной, и что только очень могущественные колдуны способны перемещать военных с неразвитых планет на другие, ценой своей жизненной силы. Об этом рассказывали учителя астрономии, но очень немного и скупо, видимо, боясь сболтнуть лишнее. Не все знания в Нордении приветствуются.

− Сегодня вечером, − продолжал отец, - древняя магия покажет, кто из моих детей достоин отправиться в путешествие. А пока – праздник!

Но слова его, к сожалению, прозвучали совсем невесело.

Время после завтрака растянулось на мучительно длинные часы ожидания. Особам королевской крови полагалось сидеть на балконе, с вымученными улыбками наблюдая за собравшимися на дворцовой площади людьми, гуляющими и счастливыми. Переодетая в длинное голубое платье Лита безмолвно наблюдала за танцами, слушала веселую музыку, любовалась ясным синим небом и старалась не думать о том, что в скором времени ее ждет возвращение в имперский город, интриги и бессонные ночи в покоях императрицы. Телохранителям нельзя даже думать о сне, когда покушение может произойти в любой момент.

Но если враги прилетают на железных чудовищах, их обязательно увидят и убьют, не так ли? Задолго до того, как эти вероломные жестокие злодеи проберутся в имперский город. Лите хотелось в это верить, и в тот же момент она прекрасно понимала, насколько виритяне бессильны перед могущественными солдатами из другого мира.

Или с другой планеты?

Про планеты думать было страшно, такое учение не приветствовалось в Нордении, а в книгах почти ничего не писали. Лита считала это глупым: разве не проще знать врагов в лицо? Впрочем, молчание – лучшее качество дворян и дворянок, не желающими быть убитыми за лишние сведения. Еще во время службы императрице девушка приняла разумное решение вести себя тихо и делать выводы о том, что происходит вокруг. Конечно же, происходило в имперском городе мало приятного.

Имперский город считался столицей мира Вирит, и его не называли иначе. Императоры менялись раз в триста лет, эпоху, названную как тринт, и виритяне справедливо решили оставить название таковым, чтобы не ломать голову над ними всякий раз. Иначе потомкам легко будет запутаться в летописях.

Слуги подносили закуски и слабые вина, а праздник продолжался. В стороне от танцующих дворян Лита заметила трех юношей и двух девушек в темно-синих бархатных костюмах – они спокойно стояли, что-то обсуждая, под прохладными лучами северного солнца. И принцесса Бреон впервые решилась нарушить этикет.

− Ваше Величество?

− Да, принцесса?

− Кто те люди?

− Шпионы, − коротко ответил отец и невесело усмехнулся в усы. – Они прибыли из разных земель Нордении. Один из вас отправится сегодня с ними...

Немолодая женщина в алом платье, Тира Бреон, королева и мать троих детей, вздохнула и поправила выбившийся из тугого узла светлый локон. Она боялась отпускать Йорана, Свена и Литу на войну и, что еще хуже, на страшную чужую планету, но не смела противоречить воле супруга, как и поступиться безопасностью страны.

Когда закончилось празднество на площади, пришло время пышного обеда и всеобщих поздравлений. Лита слушала, улыбалась, благодарила – все, как в любой другой день рождения. И старалась не думать, что ее драгоценные часы и минуты в роскоши и радости ускользают подобно холодному песку на набережных северных морей сквозь пальцы. Вскоре она заметила, что не только родители и братья ходят с вымученными неискренними улыбками, но и дворцовая знать. Тяжело и тоскливо приходилось всем, а яства и поздравление были неплохим утешением. Хотя для Литы довольно слабым.

Важный для судьбы шпионского отряда ритуал должен был определить, кто из королевской семьи возглавит маленький отряд. Определяли это, по словам отца, Огненные Боги, поэтому, когда побагровевшее солнце медленно опустилось за горизонт, во дворце развели огонь в большом камине. Два коротких свитка бросили в жадное алое с желтыми языками пламя, и спустя время оттуда вылетел лишь один и с легким шуршанием упал на ковер, возле самых ног Литы.

Девушка ахнул, испугавшись, что золотистые искры воспламенят ковер, но этого не произошло, а отец уже наклонился и поднял опаленную по краям бумагу.

− Что там? – нетерпеливый Свен шагнул к королю.

Через другое плечо заглянул и жадный до знаний Йоран.

А в следующий момент они втроем внимательно и пристально посмотрели на Литу.

− Что? – поразилась девушка. – Я? Но я не...

Королева свела тонкие светлые брови и бесцеремонно выхватила из рук короля свиток.

− Не вы, принцесса, − произнесла она.

Не выдержав, Лита подбежала к матери, чтобы взглянуть на странное имя, заставившее всех так встревожиться и напугаться. На желтоватой бумаге алыми чернилами было выведено: «Мейта Бреон». И это имя не принадлежало никому из королевской семьи, но почему сердце Литы внезапно заныло от тяжелой болезненной тоски? Почему защипало в уголках глаз?

− Кто это? – выдохнула она еле слышно. – Мейта?

− Мейта Бреон, − сказала мать дрожащим голосом. – Ваша сестра. Та, что родилась восемнадцать лет назад в первый день Сикстиса и не сумела выжить.

− Мы не смогли сказать вам, − голос отца впервые за весь день звучал надломлено и горько. – Лита Бреон живет за двоих, а Боги Огня вновь жестоко посмеялись над нами.

С замиранием сердца юная принцесса смотрела на горелую бумагу, принесшую ей боль, непонимание, ложь и фальшивое избавление. Она ничего не знала о давно умершей сестре и, дрожа, лихорадочно размышляла, как расспросить об этом родителей, а еще она понимала, что императрице придется искать другую телохранительницу.

Ведь в Энират придется отправляться именно Лите Бреон.