ЧЕРНЫЕ ВОРОНЫ 9. ПЕКЛО

- Твой отец будет против такого, как я.

- Почему?

- Ну я нерусский. Не из такой семьи, как у тебя, и я живу в другой стране.

- Пыффф. Ну и что. Мой папа женат на чеченке. Наполовину, конечно, но все же. И вообще... я не собираюсь у него спрашивать. Я просто хочу тебя увидеть. Скажи, что ты приедешь.

Конечно, я блефовала и, конечно, расскажу все отцу. Просто чуть позже. Потом. А пока что я наслаждалась тем, что могу быть самой собой, могу быть открытой, могу говорить о своих страхах. И есть человек, который любит прежде всего мою душу.

- Конечно, приеду. Я уже в самолете.

И сразу же дух захватило. Значит, мы увидимся. О, Боже! Я в это не верю!

- А твои родители...они не будут против?

-Мы живем в США, детка. В современном мире. Мой отец – бизнесмен, а у матери три салона красоты. У нас никто не носит паранджу. И, когда она увидит тебя, полюбит, как и я. Ты особенная, ты не похожа на других девушек.

Каждое его слово сводило с ума, заставляло дрожать от предвкушения встречи и ловить бабочек внутри живота. Ловить и отпускать снова, чтобы порхали. Чтобы цепляли меня своими блеклыми крылышками, чтобы трепетали от одной мысли о НЕМ. И смотреть до бесконечности в темно-зеленые глаза Мухаммада. Он светлокожий, и у него каштановые волосы. Он даже не похож на араба. И, когда я его вижу то на его аватарке, то по видеосвязи, мне кажется, что никого красивее я никогда не встречала.

Мы познакомились уже давно. Он преподавал дистанционно английский язык. Но, если я кому-то говорила, что переписываюсь с арабским парнем, меня высмеивали, крутили пальцем у виска.

- Ты дура, да? Он написывает еще сотне, таких, как ты, и дрочит на вас. А домик у тебя крутой. По тебе не скажешь.

Дина тогда впервые приехала ко мне в гости. Друзей у меня все еще не было. У меня вообще напряг с социализацией. Настолько, что отец снова засунул меня к психологу, а после – на всякие тренинги, и тогда я решила пригласить одну из девчонок с моего курса.

- Он не такой, ясно? Он меня любит.

Она кивнула и заржала, жуя жвачку и рассматривая картины на стенах.

- Воистину влюбленная девка – всегда идиотка. Это оригиналы или подделки?

- В смысле?

- Картины.

- Оригиналы...

- Крутяк! Я и не думала, что твои предки такие богатые буратинки. Но ты, это, Мухе этой особо не доверяй. Эти «не наши», до хрена чего на уши вешают.

Так она говорила, пока я не познакомила ее с Мухаммадом на мой день рождения. С ним и Исой, его лучшим другом. Они учатся в Йельском университете, им обоим по двадцать два года, и они охрененно красивые парни. Умные, начитанные, интересные. Мы общались с ними часами. Потом Дина начала общаться с Исой отдельно от меня. Она прибегала ко мне, мы запирались у меня в комнате и шушукались, чтоб отец и Лекса не услышали. И, кажется, ее утянуло в эти отношения еще сильнее, чем меня..

- Он мне деньги перевел, представляешь? На айфон! На новый!

- Представляю. Иса – хороший парень.

Она кивнула и забралась на подоконник.

- Скажи, Карин, а у вас с Мухаммадом было?

- Что было? – я удивленно посмотрела на подругу.

- Ну, это самое?

- Что именно?

- Не притворяйся дурой. Секс у вас был?

Я расхохоталась. Какой секс? По интернету?

- Не корчь из себя святошу. Можно подумать, ты не знаешь, что такое возможно.

- Я ору с тебя, конечно, у нас все было. А ты как думала? Трахались как кролики.

- Та ладно!

- Вот тебе и ладно. Еще не хватало секс с тобой обсуждать.

- А что? Есть от меня секреты?

- Отстань.

- Ну какой у него. Расскажииии. Нуууу, Каринааааа!

- Ты дура, да?

- Вот у Исы...

- Замолчиии! – Закрыла уши руками.

- Ничего у тебя с ним не было! Трепло! Может ты еще целка?

И у меня перед глазами как пелена красная появилась, словно все тормоза сорвало.

- Отвали! Ясно? Какого хера лезешь ко мне? Может снять трусы и письку показать? Чтоб ты знала, какая она у меня?

- Больная ты! – Динка оттолкнула меня и выскочила из комнаты. Я слышала, как она быстро сбегает вниз по лестнице. Ну и пусть валит. Подробности ей надо. Озаботка! Трахалась она онлайн. Дура. А еще говорит, что это мне мозги запудрили, а сама ведет себя как шалава.

Но от мысли, что я никогда так не смогу, потряхивало и даже курить захотелось. Я закрыла дверь комнаты, распахнула окно и прикурила сигарету, дымя прямо на улицу тонкой струйкой.

Это было возможным для нее. Но не для меня...Для меня слово «секс» имело совсем другие ассоциации и было окрашено в цвет боли и смерти. И ни один психолог в мире не смог бы этого изменить. Да и к черту всех этих психологов, колеса, тренинги, гипнозы. Все впустую. И если сегодня ночью мне суждено видеть мертвую маму с простреленной грудной клеткой – я увижу. Так же, как и насилующих меня волосатых ублюдков, которые наглаживали мои ноги и с хрипотцой восторгались тем, какая я маленькая. Везде.

Она не знала об этом. Дина. Никто не знал. И не должны знать. Это мое. Моя боль. Моей она и останется. Помню, когда у меня случился гормональный сбой на фоне депрессии и Фаина отвезла меня к знакомому гинекологу, та посмотрела меня, а потом села за свой компьютер. Я видела это выражение лица. Мне всего шестнадцать, и я не девочка. Видела, как она кривит свои тонкие губешки и поглядывает на меня из-под очков.

- Как давно живешь половой жизнью?

- Года два.

Смотрит исподлобья. Осуждающе, косо.

- Ранние половые связи приводят к самым разным дисфункциям и женским заболеваниям. Мама не говорила тебе об этом?

- Не успела.

- Ясно. Жаль, что не успела. А ведь многое зависит от родителей. Сколько половых партнеров было? Относятся наплевательски к детям, а потом сифилисы, гонореи и спиды. В лучшем случае – аборты. Так сколько партнеров было?

- Много. Около восьми или десяти.

Презрительный взгляд, даже чуть отодвинулась от меня.

- Понятно.

- Та ладно? Что понятно? Вы не стесняйтесь, спрашивайте. Каким видом секса я занималась, и я отвечу. Всеми. Оральным, анальным, вагинальным, в ручку и даже в подмышку, в уши, в волосы. Дальше перечислять?

Строчит и больше на меня не смотрит.

- И каков ваш диагноз?

- Из-за беспорядочных связей у тебя воспалены яичники. Отправлю к венерологу. Сдашь анализы на половые инфекции.

Сунула мне бумажки, а я порвала их на ее глазах и швырнула в лицо.

- Сама сходи к венерологу. Пусть мозги тебе проверит заодно через заплесневелую дырку на предмет гнили.

Вышла, хлопнув дверью.

- Что случилось?

Фаина обняла меня за плечи.

- Что такое? Было страшно?

- Ничего такого. Пошли на УЗИ и к венерологу. Сказала, чтоб я проверилась после такого количества ...

Фаина аккуратно отодвинула меня в сторону и ворвалась в кабинет.

- Так откуда я знала? Она ничего не сказала!

- А я говорила задавать вопросы? Я просила проверить на предмет воспалений! Не было у нее никого два года, и никаких заболеваний там нет. А вы уволены. Получите расчет в бухгалтерии и убирайтесь.

- Фаина Марковна, Фаинаааа...

Она вышла ко мне и обняла за плечи.

- Пошли на УЗИ, а потом поужинаем в твоем любимом суши-баре.

***

Мухаммад мне нравился тем, что говорил о браке. Говорил об уважении к женщине, о том, что у него никогда не было девушки, и он готов ждать до самой свадьбы. Он...он был единственным, кому я все рассказала. А потом рыдала, а он писал мне слова утешения до самого утра. Никто и никогда не сочувствовал мне так искренне, не поддерживал меня настолько мощно. Я не заметила, как наши переписки и общение стали важной и неотъемлемой частью моей жизни.

Сотовый завибрировал сообщением от Дины.

- Ты веришь, что они приезжают? Веришь?

- Не верю. У меня в голове не укладывается. Обалдеееть.

- У меня тоже. Так, надо успеть в парикмахерскую, на депиляцию, на брови и ресницы. Пойдешь со мной?

- А мне что там делать?

- Ну как? Наводить красоту.

- Я и так красивая.

- Вот приедет твой Мухаммад, увидит, какая ты в жизни великолепная, и охренеет. Потом под юбку к тебе залезет, а там – заросли бамбука.

- Динаааа!

- Что, Дина? Не, ну ты ж не собираешься с ним о звездах говорить?

- Иногда и о звездах говорим. Он очень серьезный. Учится на врача, не то что твой айтишник. Мы обсуждаем философию, историю.

- Фууу, как нудно.

- А дрочить перед камерой друг на друга, значит, не нудно.

- Ты – ханжа!

- Опять, да? Хочешь поссориться?

- Не хочу. Бесишь просто. Я не такая, я жду трамвая. Карин...а вы о смене религии не говорили? Стала бы мусульманкой ради него?

- Не знаю...Если бы это было для него так важно, может и стала бы. Я вообще в Бога не верю.

- И я бы стала...Иса говорит, что по-другому нам с ним вместе быть нельзя.

На экране компьютера показалась аватарка с лицом Мухаммада:

- Прости, Дин, мне Мухаммад звонит.

Я тут же отключила звонок и ответила ему.

- Малышка, привет. А мы уже в Стамбуле. Видишь, как красиво?

Повертел камерой, выхватывая берег моря, пальмы, розовый закат.

- Круто, да. А как ты оказался в Стамбуле?

- Ну я ж с пересадками. Прямого не было.

- А теперь когда твой самолет вылетает?

- Детка.., - он куда-то обернулся, потом снова посмотрел в камеру, - засада у нас тут. Рейс отменили.

- Как отменили?

Улыбка сползла с лица. Ну вот...как всегда, когда мне слишком хорошо, что-то случается ...чтоб сильно не наслаждалась жизнью.

- Вот так. Бывает же. Поломка самолета. Задержится на пять дней. Я тут подумал, что могу купить тебе билет, и ты прилетишь ко мне, м?

- Куда?

- В Стамбул. У меня здесь родственники. Погуляем, побесимся. А потом поедешь домой. Пяяять дней, детка. Со мной.

Звучало очень заманчиво, просто офигеть как заманчиво, но было одно «но» - отец никуда меня не отпустит. Он вообще не знает о существовании Мухаммада.

- Я... я не смогу.

- Почему?

- Предки не отпустят.

- А ты не спрашивай. Вроде девочка уже большая, совершеннолетняя.

- Дело не в этом...просто мой отец, он...

- Да брось. Они все такие. Мой тоже деспот тот еще. Не говори ему. Оставь записку и просто улетай. У тебя загран есть?

- Есть, конечно.

Его голос приобрел другие нотки. Покровительственные, и в какой-то мере мне это нравилось.

- Вот и круто. Я куплю тебе билет, зарегистрирую, а ты просто вылетишь, и все. Поищет, попсихует, а когда вернешься, простит. Зато я тебя увижу! Через неделю учеба начинается, и потом мы сможем встретиться только в конце лета, и то...кто знает, получится ли. Эй...детка, я безумно хочу увидеть тебя. Слышишь? Ана ба хеб бак!*1

- Ана ба хеб бак! – повторила я, чувствуя, как бешено колотится сердце.

- Ну что? Покупать билеты?

- Я не знаю... я вечером тебе скажу. Мне подумать надо.

- Только долго не думай. Ты разбиваешь мне сердце.

Отключила мессенджер и упала в кресло, закрыла лицо руками. Я не привыкла обманывать отца. У нас был уговор – честность превыше всего. Что бы ни случилось, мы говорим друг другу правду.

А что, если я расскажу ему о Мухаммаде и попрошу поехать в Стамбул? Папа даст мне охрану и все, и я встречусь со своим парнем. Я ведь действительно уже взрослая. Почему я должна скрывать от отца, с кем я встречаюсь? Вот прямо сейчас пойду и поговорю с ним. Заодно обсудим памятник для мамы. Я нарисовала несколько эскизов.

Встала с кресла, поправила юбку и вышла из комнаты. Прошла по коридору к кабинету отца, хотела постучать, но услыхала его голос.

- Да, Александра, я тебя слышу...Нет, я еще об этом не думал. Мне нужно обсудить с Кариной...там выпадает годовщина смерти Лены и...Думаешь? Ладно. Я приеду посмотреть.

Я медленно опустила руку.

- Да, поминок не будет, конечно. Мы планировали обговорить новый памятник. Но это подождет. Я не то, чтобы обещал, но на годовщину, ты же знаешь, мы всегда вместе.

Пауза...и у меня внутри пауза.

- Да... я так и сделаю. Скажу ей, что вылетаю по делам, и приеду выбрать вместе с тобой. Я тоже ужасно соскучился, безумно. Твой тур слишком затянулся...

Скривила губы и неслышно ударила ладонью по стене. Подождет, значит. Мама подождет. Конечно, она ведь уже мертвая, а ты нашел ей замену, родил нового ребенка, и все в твоей жизни теперь зашибись...И с каких пор ты начал мне врать?

Развернулась и пошла по коридору обратно в комнату. Это ощущение, что ты лишний, что ты мешаешь им жить. Потому что они счастливы, а ты – вечное напоминание о самом плохом и о человеке, которого хочется забыть навсегда. В доме уже нет портретов мамы на стенах...они аккуратно убраны. По одному. Медленно, но верно.

Набрала прямыми, как палки, пальцами номер Мухаммада.

- Да. Покупай билеты. Я приеду.