Любовь = Ветер

- Постой! Куда ты идешь?

- Хочу решить все здесь и сейчас.

- Ты в своем уме? Он тебя с потрохами съест.

- Я знаю, но нужно же что-то делать. Я не могу просто сидеть и ждать, пока он сам меня позовет.

Ника задумалась на некоторое время, а потом, решившись, произнесла:

- Я очень волнуюсь за тебя. Конечно, это не смертельная опасность или что-то в этом роде, но от него зависит твоя карьера. Не делай необдуманных поступков, пожалуйста.

Ника подняла взгляд на Яну и отшатнулась. Та сияла, как новогодняя елка.

- Что... что ты делаешь? Почему Ты так счастлива?

- Ну, как же, - смутилась девушка. – Ты переживаешь за меня. Я так тронута.

Нике внезапно захотелось отвесить подруге смачную оплеуху. Еле сдержавшись, она процедила сквозь зубы:

- О чем ты вообще думаешь? Иди и извинись перед Лео и возвращайся, у нас еще полно работы.

- Хорошо, - пробубнила Яна. – Я постараюсь вернуться как можно скорее.

Она вышла из кабинета и аккуратно закрыла за собой дверь. Ника проводила ее взглядом, глубоко вздохнула и погрузилась в отчет, который съедал сейчас бόльшую часть ее времени. Но отчет почему-то не шел ей в голову. Все-таки она переживала за эту девчонку, которая появилась тут чуть больше четырех месяцев назад, и сразу же наделала шороху. По ее вине давно сложившиеся связи в коллективе изменились. Друзья перессорились, враги – помирились. Все стали более слаженно работать, но как-то переменились.

Даже сама Ника... Никогда прежде не могла она подумать, что у нее будет ТАКАЯ подруга. Да и вообще, что у нее когда-нибудь будет человек, которого она сможет назвать другом. Яна сама все решила. Сама подружилась с ней. При этом, позабыв спросить о желаниях и предпочтениях самой Ники. Но, несмотря ни на что, решив однажды быть ее подругой, Яна уже ни за что не отворачивалась от нее. Даже когда Ника серьезно подставила ее.

Яна зашла в приемную. В приемной никого не было. "Вот так удача", - подумала девушка и аккуратно постучала в дверь.

- Войдите, - раздался голос гендиректора.

И она вошла.

- Здравствуйте... - пролепетала она. – Можно?

Гендиректор оторвался от бумаг и исподлобья посмотрел на нее. Его раздражение тут же припечатало девушку к двери, но вопреки воцарившейся ауре, голос его был спокоен:

- Если я сказал "войдите", значит МОЖНО, - резонно заметил гендиректор.

- Леонид Петрович, я пришла извиниться за то, что произошло. Это вышло совершенно случайно...

- Присядьте, Яна Петровна, - перебил девушку Леонид Петрович.

Она стала перемещаться к креслу, продолжая, теперь уже бессвязно, объяснять случившийся конфуз. Лео – так за глаза называли гендиректора сотрудники – строго наблюдал за этим перемещением и больше не перебивал. Когда она добралась-таки до кресла, все оправдания вдруг кончились. И девушка замерла. Леонид Петрович встал, обошел свой стол и навис над ней.

- Так Вы считаете, Яна Петровна, что, вылив на гендиректора помои, можно отделаться одними лишь извинениями?

- Но это были вовсе не помои. Вода была чистая. Я собиралась полить ею цветы, которые только что пересадила.

- Вы утверждаете, что это не помои?

Лео извлек из шкафа белые брюки, на которых зияли бурые и серые потеки. Яна сглотнула:

- Это, наверное, в воду попало немного удобрения или земли.

Услышав эти слова, Лео покраснел от бешенства. Увидев это, Яна похолодела.

- П-позвольте мне все исправить! Я отчищу... Я все отчищу, не останется ни пятнышка.

- Только если Вы в химчистке работаете, - рыкнул начальник. - Кстати, о работе. Разве пересаживание цветов входит в обязанности главного менеджера? Чем Вы занимаетесь в рабочее время?! Наша фирма многим обязана Петру Анатольевичу и только поэтому, такой человек, как Вы, занимает теперь эту должность. Но, судя по всему, Вас она не устраивает, Вы предпочитаете обязанности уборщицы.

Яна сидела, низко опустив голову. Она буквально вжалась в кресло.

- Я знаю, - в конце концов, тихо, но твердо сказала она, - что я здесь благодаря влиянию моего... хм... отца. Но я не считаю, что не заслуживаю этой должности и что плохо справляюсь со своими обязанностями.

- Я бы даже сказал слишком хорошо для такого... непосредственного человека, как Вы.

Слово "непосредственного" Лео буквально выплюнул после небольшой заминки. Он рад бы сказать что-то более обидное, но ни одно из обидных слов не подходило для того, чтобы правильно выразить его мысли. Именно непосредственность этой особы была главным раздражающим фактором для гендиректора. Не считая, разумеется, того, каким образом она добилась занимаемой должности. У него самого путь к креслу главного менеджера занял больше пяти лет адского труда днями и ночами. Он даже с девушкой расстался из-за работы. Хотя расстался это громко сказано. Просто однажды он вернулся домой и не обнаружил ни ее, ни ее вещей. На звонки она не отвечала, а со временем и вовсе сменила номер. Позднее кто-то из общих знакомых упомянул в разговоре, что она поначалу часто жаловалась на него, а потом стала жить так, как будто у нее и не было парня. И как только появился подходящий вариант, она просто переехала к нему.

Вот чем пожертвовал Леонид ради должности главного менеджера.

Хотя, если быть до конца откровенным, то дальнейший его карьерный рост был весьма стремительным: всего-то года три уже не такой напряженной работы, и он – генеральный директор фирмы. Но сейчас не об этом. Сейчас все вертелось вокруг этой дурочки.

Гендиректор посмотрел на только что оскорбленную им девушку и обмер, она улыбалась.

- Что Вас развеселило, Яна Петровна?

- Не смотря на то, что Вы не любите меня, Вы все-таки меня похвалили.

Ясный взор Яны взбесил гендиректора.

- Вы что издеваетесь?! – заорал он. – Неужели, похоже, что я Вас хвалил? Непосредственность – Ваш недостаток!

- Нет. Простите! Вы не совсем правильно меня поняли, - снова сжалась она на своем месте. - Вы сказали, что я очень хорошо справляюсь с работой.

- Когда, черт возьми, я такое говорил?! – свирепствовал начальник. – Да если б не Петр Анатольевич, то к вечеру и духа б твоего здесь не было! Покиньте мой кабинет!

- А как же брюки?

- Пошла вон!

Девушка пулей выскочила из кабинета. На бегу, она стукнула дверью подслушивавшую секретаршу. Яна не заметила, как бедняжка отлетела на пару шагов, и понеслась дальше в свой отдел.

Как же хотелось бросить все и уйти с этой ненавистной работы! Но она была обязана Петру Анатольевичу не меньше Лео и всей этой фирмы. Яна не знала, был ли он, в самом деле, ее отцом. Он появился только после смерти матери, и никто не мог подтвердить его слова. Но он представился как ее отец. В свидетельстве о рождении стояло лишь имя отца, так что наверняка Яна не знала. В конце концов, Лео тоже Петрович.

В любом случае, он сильно помог Яне. Ей было семнадцать, она только закончила школу. Внезапная смерть мамы выбила девочку из колеи. Они не бедствовали, но особых накоплений не было, так что даже на похороны денег у девчушки не было. И вот тогда появился отец. Он помог похоронить маму. Забрал Яну к себе домой, дал свою фамилию. Оплатил обучение в университете. Но работа, на которую устроилась девушка, не устраивала Петра Анатольевича. Он считал ее недостойной его дочери, и поэтому настоял, чтобы она уволилась, и перешла в эту фирму. Здесь ее отец проработал всю свою жизнь и, в конце концов, стал одним из крупнейших ее акционеров.

Яна быстро прошла по коридору и скрылась в кабинете. Тут же в дверь постучали, и вошла Ника.

- Ну, как прошло? – обеспокоено спросила она.

- Надеюсь, после этого меня уволят, - раздраженно ответила Яна.

- Что ты такое говоришь? Что ты сделала?

- Да ничего я не делала. Он меня невзлюбил с самого начала, и не важно, что я делаю, ему все не так. Я пришла извиниться, предложила почистить его злополучные брюки, а он наорал на меня.

- Ну, его тоже можно понять. Как бы ты отреагировала, если б тебя при клиентах полили удобрениями?

- Я бы перевела все в шутку. Кроме того, у меня нет белоснежных брюк, которые бы стоили... Даже представить сложно сколько они стоят.

Яна посмотрела на подругу и вдруг беззаботно рассмеялась. Ника тоже не удержалась от смешка. Перед глазами у обеих стала картина фиаско Леонида.

***

- Леня, я уже устал от твоих бесконечных жалоб на мою дочь, - раздался в трубке тяжелый вздох. - Тебе не кажется, что человек, успешно окончивший Стэнфорд, не может быть настолько глуп, чтобы не справляться с порученной ему работой.

В голосе Петра Анатольевича звучало явное и чрезмерное довольство своей дочерью, но слишком давить на молодого гендиректора было нельзя. Он не сомневался в способностях дочери, ведь она никогда не подводила его. Сначала он сомневался, что Яна на самом деле его дочь. Конечно, по срокам все совпадало, и Светлана указала его как отца, но кто знает: вдруг у нее еще кто-то был? Но позднее, когда Яна показала себя чуть ли не гениальным ребенком, он уверился в том, что она ЕГО дочь. В отличие от отпрыска, которого ему подарила его жена. Но сейчас не об этом. Проблема была в Леониде, который никак не мог примириться с тем, что Яна так легко завоевала столь высокую должность. Петр Анатольевич прекрасно понимал чувства тщеславного молодого человека. Понимал и не знал, что теперь делать. Ведь настоящая причина того, что Яна заняла именно эту должность, была в том, что Петр Анатольевич втайне надеялся на то, что, часто встречаясь на работе, эти двое понравятся друг другу. Леня категорически нравился Петру Анатольевичу, и он надеялся, что парень пополнит его коллекцию талантливых членов семьи. Но, несмотря на все надежды, задумка провалилась, и результат оказался диаметрально противоположным.

- Я не говорю, что она недостаточно умна, просто ее инфантильность... Вы себе представить не можете, какое унижение испытал я сегодня.

- Что ж, в этом есть часть моей вины. Как я могу загладить ее?

- А? Что? Что Вы? Вы тут совершенно ни при чем.

- Ну, как же? Яна ведь моя дочь. Ее поступки отражаются и на мне. И чтобы загладить ее вину, я приглашаю тебя сегодня на ужин ко мне домой. Люсенька готовит свои фирменные блюда. Вспоминает, так сказать, молодость. Так что если не придешь, то многое потеряешь. У тебя ведь не запланировано на вечер никаких встреч?

- Нет.

- Отлично. Тогда подъезжай к семи.