Зло множится в тени

Сложно представить утро понедельника без пробок на дороге. Они стали неотъемлемой частью современного мира, злом, с которым все уже давно смирились, опутывали город и не рассасывались вплоть до обеда. Жители спальных районов выезжали на работу еще затемно, чтобы как следует промариноваться, окончательно проснуться, а заодно и взбодриться, ругаясь с соседями по несчастью. Длинная лента красных огней тянулась от окраин до самого центра, теряясь где-то далеко впереди в предрассветной мгле. Можно было считать чудом, если удавалось добраться до работы, не испортив себе настроение.

Сергей Потоцкий совершил невозможное – он приехал в прекрасном расположении духа, несмотря на то что был свидетелем нескольких неприятных ситуаций. Снег как всегда выпал «внезапно», и уже по многолетней традиции коммунальные службы не были готовы к такому экзотическому явлению природы. Впрочем, не одни коммунальщики отличались крайней непредусмотрительностью, водители тоже не ожидали снега в декабре месяце и не «переобули» резину. К сожалению, они подвергали опасности не только себя, но и сознательных граждан, которые оказались умнее и заранее сменили колеса. Сергей едва не стал жертвой такого вот забывчивого товарища, но спасло чутье. Едва за поворотом показался старый жигуленок пожилого подслеповатого соседа, Сергей затаился и не стал выезжать, пока Михалыч, как бобслеист, матеря все так, что слышно было даже сквозь поднятые стекла, не прокатил свой «болид» до самого низа двора и красочно не врезался в заледеневший ночью сугроб. От помощи Михалыч отказался. Только проверил, не перекрывает ли его драндулет проезд, и ушел в ближайший магазин за бутылкой. Жигуль вполне естественно вписался в утренний заснеженный пейзаж, разбавил двор, полный иномарок, ретро элементом и отсылкой к советскому прошлому, о котором сокрушалась добрая треть пожилых соседей. Пожалуй, Михалыч был единственным соседом, который не вызывал у бдительных бабулек никаких нареканий, хотя именно он был тем человеком, который давал больше всего поводов для долгих и вдумчивых сплетен. Но члена своей маленькой пожилой банды не принято было журить, а вот более молодым жителям дома изрядно доставалось.

Сергей приехал в участок заранее, надеясь выпить чашку кофе перед началом рабочего дня, однако начальство сходу бросило всех сотрудников в бой. Полковник был не в духе, все утро маялся похмельем и, не стесняясь, срывался на подчиненных, возжелав самолично побеседовать со всеми. Вызывать работников порознь показалось ему пустой тратой времени, так что орал он на всех скопом, путаясь в том, кто и над чем в данный момент работает – в список ему было лень заглядывать. Сергей получил живительную пилюлю за то, что до сих пор не передал дело в суд, к его коллеге придрался из-за дела, которое еще в пятницу передали в прокуратуру, а бедный Коля Сенчин – самый молодой следователь в отделе – отчитался за свои «успехи» дважды, как небезызвестный «начальник транспортного цеха» [1].

– Эк Красно Солнышко сегодня разошелся, – когда всех, наконец, отпустили после разноса, Полина догнала Сергея в узком коридоре и, вцепившись в его локоть, прибавила шагу, стремясь как можно скорее добраться до их общего кабинета.

На последнем этаже, где окопалось начальство, царила какая-то неуютная атмосфера. Новый ремонт давил, выкрашенные холодной серо-голубой краской стены навевали тоску, а портреты начальников с укором смотрели на подчиненных. Создавалось впечатление, что фотограф сначала активно измывался над ними и, только доведя человека до критической точки, делал снимок.

– Не сказал бы, – пожал плечами Сергей. – Я даже удивлен, что он сегодня орет на полтона ниже.

Леонид Владимирович Князев считал, что кличку получил исключительно благодаря своей фамилии. Разубеждать не рискнули, кому в голову придет самоубиться таким жестоким способом? Нет уж. Прозвище намертво приклеилось, и уже никто не мог с уверенностью сказать, кто так искрометно пошутил. На самом деле, Сергей хорошо помнил шутника – это Полина, не задумываясь о последствиях, выдала первое, что пришло ей в голову, и действительно, стоило взглянуть на круглое и плоское как блин, пропитое, но в целом доброе лицо полковника Князева, как все тут же подхватили ее слова. Полина долгое время опасалась мести с его стороны, но со временем обнаружила, что Князев прозвищем гордится, полагая, что подчиненные его любят... Да бог его знает, чего он там себе нафантазировал, главное, что Полина почувствовала себя в полной безопасности и продолжила творить привычную для себя дичь.

Если бы Сергей не знал ее так долго, то решил бы, что она сбрендила, но все объяснялось довольно просто – Полина попала в отдел по протекции, и многие коллеги считали, что ей здесь не место, даже с учетом того, что половина работников здания была чьими-то родственниками. Полина Андреевна Гордеева отличалась от этой половины и больше относила себя ко второй, где все торили себе путь самостоятельно, но в первый момент у Потоцкого были сомнения, что она продержится хоть сколько-то долго. Сергей, после знакомства с новой коллегой, помянул Князева недобрым словом за подставу – именно ему Красно Солнышко поручил помочь ей влиться в коллектив. У Сергея не сходилось уравнение, где высокая статная блондинка, обладающая ангельским лицом и точеной фигурой, идет в «убойный» ловить отморозков. В первый день Полина явилась при полном параде и на высоких каблуках, и Сергей был вынужден смотреть на нее снизу вверх, хотя в нем самом было больше ста восьмидесяти сантиметров роста. Их встреча была не самой дружелюбной, Сергей считал, что Полиночка тупа, как пробка, а Полина Андреевна воспылала нелюбовью к Сергею Владимировичу за надменность. Они друг друга стоили – оба молоды и пока не набрались опыта, а значит, читали людей не так хорошо, как им казалось. Оставшись в крохотном кабинете вдвоем, они разбрелись по углам и погрузились каждый в свои заботы. Игнорировать друг друга в столь тесном пространстве сложно, но не невозможно. Оба справлялись, усердно делая вид, что второго не существует. Только потом они искренне признали, что такое поведение не подобает людям их профессии, однако в те первые часы знакомства они с упоением презирали друг друга и готовы были продолжать до бесконечности, если бы на стол не легло дело. Тут, хочешь не хочешь, а пришлось начать общаться. Увлеченный Сергей отрабатывал об Полину свои мысли, пока она не высказала первое дельное предложение. Приятно пораженный ее сообразительностью, Сергей чуть потеплел, а через час обнаружил в ней то, что давно искал – умного союзника. Полина быстро догадалась, что Сергей включает защитный механизм и строит из себя холодного принца, опасаясь показать незнакомке свою уязвимость. Они легко нашли общий язык, буквально на следующий день смогли стать командой и, хотя такого понятия как напарники «Закон о полиции не предусматривал», стали работать над делами вместе, просто в конце все документы подписывал кто-то один. Их теплые отношения друг к другу не остались незамеченными. Через месяц Полина подслушала в женском туалете, как коллеги обсуждают их с Сергеем бурный роман. Что, мол, Лариса из бухгалтерии собственными ушами слышала «охи-вздохи» из кабинета. Но хуже всего было то, что рассказывала она это Ольге Петровне из архива. Если хочешь оповестить все здание, не нужно рассылать электронные письма, достаточно шепнуть по секрету Ольге Петровне, и через десять минут новость узнают все.

Впрочем, Полина оказалась крепким орешком, и вся бухгалтерия с почтовым отделом сломали об нее зубы. Гордеева не зря выбрала свою профессию, она обладала настоящим талантом и вскоре чисто из вредности раскопала некоторые нехорошие факты о участницах клуба сплетен. Петровне пришлось в темпе опровергать слухи, а Полинину (заодно и Серегину) личную жизнь она стала обходить десятой дорогой.

– Потоцкий, очнись, – позвала Полина, едва дверь кабинета за ними закрылась. – О чем задумался?

Сергей поднял на нее затуманенный взгляд, погрузился в свои мысли, в голове прокручивая известные факты из последнего дела. Страдающий головной болью Князев требовал закрыть его, напирая на то, что подозреваемый сознался, а улики однозначные.

– О Белькове, – вздохнул Сергей, бросил папку на стол Полины и припечатал ладонью. – Не он это, хоть ты убей меня.

– Убью, – кивнула Полина. – Обязательно, но не сегодня. Так что там с Бельковым, ты ездил без меня, а мой уик-энд обернулся катастрофой, так что я еще не углублялась в вопрос.

– Ты Белькова видела? – Сергей достал фотографию из дела и протянул Полине.

– Шибздик, явный алкоголик, – едва взглянув на подозреваемого, сказала Полина. – Что тебя смущает? Под градусом он вполне мог напасть на Петрову и убить, особенно, если она отказалась ему дать денег на «еще».

– О! Посмотри фотографии Петровой, – предложил Сергей. – Я пока сгоняю к автомату за кофе, а ты подумай. Мне будет интересно узнать твое мнение.

Сергей вернулся через пятнадцать минут, отстояв в холодном коридоре очередь вместе с потрепанными после выходных, сонными коллегами.

– Слушай, это же мадам Грицацуева как есть, – были первые слова Полины, стоило Сергею открыть дверь. – Она Белькова плевком перешибет.

– И я о том же, – согласился Сергей. – Но улики действительно железные: от квартиры Петровой до двери Белькова тянулся кровавый след, сам он измазан кровью, топор нашли возле него. И как вишенка на торте – он ни хрена не помнит, что делал последние несколько дней.

– Даже если так, то этот престарелый Раскольников не дотянулся бы до темечка. Я, конечно, не криминалист и не патанатом, но рукоять туристического топорика слишком короткая, Бельков по результатам медицинского освидетельствования у нас метр шестьдесят пять, а Петрова – гром-баба сельская, в ней сто восемьдесят. Я не очень представляю, как пьяный Бельков бьет ее по голове сзади. В прыжке, что ли?

– А я не представляю, с какого перепугу она к нему спиной повернулась, – подкинул идею Сергей. – Если он пришел просить денег, повернуться она могла только для того, чтобы достать их. Тогда вопрос: зачем нападать, если ему и так дали бы на бутылку?

– Может, мало дала? – предположила Полина.

– Для того чтобы увидеть, что Петрова дает мало, она должна была повернуться к нему лицом, и тогда он бы напал на нее спереди. То, что у него дома нашли ее сумку, это факт, но денег там не было, – Сергей опустился в кресло и наконец открыл свой ноутбук.

– Ну да, если бы Бельков сходил за бутылкой, то его бы половина двора увидела всего такого красивого. И в магазине бы обратили внимание. – Продолжила развивать мысль Полина.

– Именно, – кивнул Сергей. – Так что пусть Князев меня линчует, но я дело не закрою. Бельков – интеллигентный алкоголик. Тихий, зашуганный. Кроме того, у него довольно неплохая пенсия, субсидия на квартиру, и вообще куча плюшек. Не вяжется все это с версией о деньгах.

– Значит, покопаем немного, – подмигнула Полина, в ней взыграл азарт охотника, и Сергей теперь был уверен, что судьба несчастного Белькова в надежных руках. – Что у нас еще?

– Бытовуха, – простонал Сергей. Конечно, он был рад, что в их районе не произошло никаких резонансных убийств, но бытовые разборки – это стопроцентная гарантия, что работы будет на пять минут, а отчеты придется писать неделю.

Полина час изучала новые бумаги, цокая языком и закатывая глаза. Наконец она расплылась в улыбке.

– Вот, подсунем Князеву дело с поножовщиной. Его можно прямо сразу в суд передавать.

– Это которое? – Сергей снова отвлекся на свои мысли, и после оклика Полины быстро перебирал в голове, какие дела у них в производстве.

– Ой! Тут прелесть, – кокетливо хлопнула ресницами Полина. – Один зекуля встретил кореша после отсидки, вместе они отправились обмыть это дело и что-то не поделили. В итоге один посадил другого на перо.

– Иногда мне кажется, что у тебя не все дома, – сообщил Сергей. – Ты чего так радуешься смерти, пусть даже это бывший сиделец?

– Статьи у обоих прекрасные. Петушками зону топтали, – Полина сверкнула глазами. – Меньше мразей на земле.

– Ладно, допустим, – Сергей знал, что спорить бесполезно. У нее было какое-то болезненное понятие справедливости, хотя в некоторых случаях он разделял Полинины убеждения. – Отдадим дело петушков, и Князев на какое-то время успокоится, будем надеяться, что нам его хватит, чтобы разобраться, что случилось с Бельковым и Петровой.

– Ха, прям загадка века, – рассмеялась Полина. – Но ты прав, это действительно интересно. Кто-то постарался, чтобы подставить Белькова...

– Нет, я думаю, нужно идти не от самого Белькова, а от Петровой, – возразил Сергей. – Бельков под руку удачно попался, я вообще....

Договорить Сергей не успел, на столе зазвонил телефон, лампочка замигала напротив поля с надписью «дежурный». Аппарат стоял на тумбочке между рабочими столами Полины и Сергея, они оба бросились вперед, но Полина успела первой, в последний момент ловко отбив чужую руку в сторону.

– Гордеева! – гаркнула она, Сергею оставалось только прижаться ухом к обратной стороне трубки, чтобы слышать разговор. – Ага, но почему Потоцкий?

В «дежурке» за главного сегодня был Железный Палыч. Впрочем, Палычем его звали исключительно свои, а для всего остального мира он был Юрием Павловичем Кириленко, ветераном МВД. Начальство несколько раз пыталось отправить Палыча на пенсию, но так, без особого энтузиазма, понимая, что полиция очень сильно проиграет, если этот человек уйдет. Сам Князев признавал, что у Палыча совершенно невероятная интуиция, звериное чутье, которым мало кто мог похвастаться. Палыч сообщил вводные данные спокойно и сухо, но этого хватило, чтобы у Полины и Сергея зашевелились волосы на затылках. Сразу стало ясно, что выезд будет непростой, обычно такие поручались людям с опытом во избежание ошибок, свойственных новичкам. Более того, дежурным в этот день был другой следователь – Петр Артемьев, тоже молодой специалист, но Палыч почему-то не стал поднимать его. Возможно, причиной этому была информация о скором переходе Артемьева в другой отдел, а в этом случае, если бы он не успел найти преступника, ему пришлось бы передать сложное дело кому-то другому на полпути.

– Серег, собирайся, у нас, точнее – у тебя, тяжкое, – Полина метнулась к шкафу и сразу вытащила обе куртки – свою и Сергея, последнюю осмотрела с нескрываемым скепсисом. – Ты вот в этом на работу приехал?

– Да, чего такого? – Сергей забрал у нее свой любимый пуховик и бережно погладил по рукаву, словно Полина обидела его.

– Он же осенний! – заметила Полина, красноречиво глядя в сторону окна. На улице искрился свежий снег, а на стеклах кружевами вилась изморозь. – Этот рыбий мех тебя не согреет.

– Так, куда мы едем? – Сергей ее причитания проигнорировал. Во-первых, возвращаться домой и переодеваться он не собирался, а во-вторых, в его гардеробе было не так много вещей, чтобы заменить тонкую куртку.

– Нам на север, в лес, в ту волшебную дыру, которая выглядит как село, но с недавних пор считается городом и приписана к нашему району, – Полина снова смерила его нехорошим взглядом. Весь вид Сергея говорил, что он уперся и отступать не собирается, а значит, сам будет виноват, если замерзнет. – Нашли изуродованный труп девушки. Виктор уже ждет.

– О-па, криминалисты прискакали раньше нас? – удивился Сергей.

– Да там сначала местный участковый включился, а как увидел, с чем имеет дело, поумерил пыл и вызвал спецов из города, а Витя сразу передал сюда информацию. Почему – я не знаю, сейчас у него спросим.

– Ладно... – протянул Сергей. Ситуация нравилась ему все меньше. Не то чтобы он боялся сложного дела, но обстоятельства с самого начала складывались так, что «чуйка» следователя уже начинала подвывать, предвкушая что-то очень нехорошее.

– Ты на машине? – уточнила Полина.

– Да, – кивнул Сергей.

– Отлично, а то, боюсь, моя «блошка» не проедет туда.

– Да уж, – рассмеялся Сергей. – Я думал, в такую погоду ты ее даже из гаража не сможешь вывести.

– Я живу в доме с подземной парковкой, – пожала плечами Полина. – А на улице – да, было печально. И это на зимней резине!

– В случае с твоим автомобилем не имеет значения, на какой он резине, если почти любой сугроб достает до крыши.

– Не обижай бубочку! – возмутилась Полина. – Не все предпочитают ездить на ржавом тракторе.

– Он не ржавый, – провернув ключи на пальце, сказал Серегй. – Остальное не оспариваю.

Два года назад он стал счастливым обладателем подержанного Nissan Terrano II, автомобиль достался ему в плачевном состоянии, но тут на помощь пришел друг детства Колян. К Сергею он испытывал странную привязанность и проделал все работы по себестоимости материалов. За месяц машину пересобрали, и она превратилась в идеальный транспорт как раз для такой погоды.

Terrano бодро прыгал по заледеневшим кочкам, которые местные жители почему-то называли дорогой. У такой машины еще были шансы свернуть куда-то на обочину, а вот легковушка оказывалась бы в ловушке, вынужденная ехать исключительно по наезженной колее, без возможности изменить маршрут из-за высоченных снеговых завалов на условной обочине.

Впереди показалась полоска леса, там между деревьями на пятачке, оцепленном полосатой лентой, мелькали фигуры в разноцветных куртках. Подъехав ближе, Сергей оставил автомобиль рядом с машинами коллег и, поискав глазами Виктора, шагнул за периметр.

Виктор Мельниченко – молодой криминалист из центральной лаборатории – махнул им с Полиной рукой, жестом попросив подойти.

Сергей передернул плечами, чувствуя, как мороз пробирается под одежду. Конечно, Полина была права, в таком виде не то что в лесу, на улицах города было холодно, но другой куртки у него сейчас не было, оставалось только застегнуть молнию до конца, накинуть на голову капюшон и двигаться, чтобы не околеть на месте.

– Вить, привет, что тут? – поравнявшись с Мельниченко, кивком головы поздоровался Сергей – криминалисты все поголовно были в перчатках, и обычно не снимали их, даже чтобы пожать руку.

– Тут... – Виктор на секунду задумался, кривясь, словно лимон съел. – Серега, тут реальный... Пиздец.

– Ого! Первый раз слышу, чтобы ты матерился, – влезла в разговор Полина.

– Полин, а я и не матерюсь обычно, – пожал плечами Виктор. – Но описать иначе я это не могу.

– Настолько плохо? – бросил на него сочувствующий взгляд Сергей.

– Сам посмотри, – Виктор обошел накрытое простыней тело и поднял край. – Я такое первый раз вижу вживую. До этого только в учебниках по криминалистике.

– Ничего себе! – Сергей надел перчатки, кем-то подсунутые ему под нос. – Чем ее так?

– Пока сложно сказать, – пробубнил Виктор. – Самые свежие раны от острого узкого предмета. Ее с остервенением кололи. Поджившие раны тоже от чего-то с острой кромкой, смогу сказать чуть позже, что это, но их нанесли с холодной головой, такие бывают не от резкого пореза, как в драке, а когда лезвие ведут медленно. Много сигаретных ожогов, на бедрах синяки, и совсем свежие, и уже недельной давности. Более детально тебе расскажет Федор Ильич.

– Черкасенко сегодня на смене? – обрадовалась Полина.

– Нет, он сегодня просто приехал по просьбе начальства, – ответил Виктор. – Князев звонил ему и настоятельно просил взяться за дело.

– Как интересно, – хмыкнул Сергей. – Хочешь сказать, они узрели здесь что-то такое, что могло бы повлиять на обстановку?

– Не знаю, Сережа, но выглядит все плохо, – вздохнул Виктор. – Девочку держали в плену минимум неделю, об этом говорят следы на запястьях. Ее планомерно и со смаком мучали, а потом убили в припадке ярости.

– Жуть какая. Дела с неявным мотивом всегда сложно расследовать. Ты попал, Сереж, – вздохнула Полина. – Надеюсь, ублюдок оставил следы.

– Хорошо бы, – протянул Сергей. – Но у меня впечатление, что тело мыли перед тем, как выкинуть. Слишком мало кровоподтеков.

– Да, похоже, – бегло осмотрев видимую часть тела, согласилась Полина.

– Хреново. Ладно, давайте работать, – поднял голову Сергей. – Поеду в деревню, поговорю с местными, может, кто-то что-то видел или слышал.

– Давай-давай, – подбодрила его Полина. – Ты тут быстро станешь бесполезным.

Сергей отмахнулся и, высоко задирая ноги, зашагал к машине. По правде говоря, он был полностью согласен с Полиной – ботинки тоже не были рассчитаны на походы в лес. Они годились для города и очищенных дорожек, но никак не для сугробов по колено.

К вечеру он замерз настолько, что даже горячий чай, припасенный Виктором в термосе, не спасал. Ноги промокли, тело, казалось, одеревенело, пальцы не гнулись. Забравшись в автомобиль, он зябко съежился и потер руки одна о другую, силясь согреться. В ожидании Полины Сергей вкрутил печку на максимум и принялся просматривать свои записи. По-хорошему, ничего полезного ему выудить не удалось, единственное, что имело хоть какую-то ценность, – видео с регистратора на машине одного из жителей. Он как раз проезжал по проселочной дороге во время предположительного сброса тела, и на камеру попал внедорожник, не принадлежавший никому из жителей близлежащих деревень. Номера не было видно, его заклеили какой-то светоотражающей пленкой, но хоть марку и цвет более-менее можно было рассмотреть, и на том спасибо. Впрочем, радоваться нечему, таких машин в городе более чем достаточно. Лет десять назад компания, продававшая их, сделала какую-то невероятную акцию, и авто купили даже те, кто изначально рассчитывал взять что-то поскромнее.

– Серега, поехали домой, – Полина с трудом втянула себя в салон, цепляясь за ручку над дверью. – Я сегодня такого насмотрелась, что для успокоения на ночь закинусь коньяком.

– Вова будет против, – с легкой улыбкой ответил Сергей.

– Вова идет «на», – со злостью сказала Полина. – Еще не хватало, чтобы я обращала внимание на его «хочу – не хочу».

Сергей промолчал. Отношения Полины с мужем были не просто странными, это была какая-то взаимная неприязнь, и он никак не мог понять, почему эти двое до сих пор не развелись. Полина изменяла мужу при любом удобном случае, и, похоже, Вова тоже не терял зря времени.

– Так куда тебя в итоге везти? Будешь забирать свою машину или сразу домой? – спросил Сергей.

Полина бросила печальный взгляд через лобовое стекло. К вечеру начался снегопад, а это значило, что в городе пробки похлеще, чем были утром. Проще оставить машину на парковке перед работой, а завтра доехать на общественном транспорте. Они оба с Сергеем жили в спальных районах, а в них можно было добраться, не попадая в ловушку на мостах.

– Подвези домой, пожалуйста, – попросила Полина. – Ну, или, в тот же район, я тебе дорогу покажу.

Сергей молча тронулся с места. К кому бы ни собиралась заехать коллега, это уже было не его дело. Едва они оказались на дороге, Полина встрепенулась, отложила севший планшет на заднее сидение и повернулась, пристально разглядывая все еще съеженную фигуру Сергея.

– Расскажи, как прошли твои выходные, – мурлыкнула она.

– Чего это ты вдруг? – хмыкнул Сергей.

– Хочу послушать что-то хорошее, – объяснила свое внезапное желание Полина. – Думать о деле уже не могу, нужно немного перезагрузить мозги, а об этом я хотела спросить еще утром, но не сложилось.

– Да ничего хорошего я тебе рассказать не могу, – с легкой разочарованной улыбкой сказал Сергей.

– Ой, не ври! – повеселела Полина. – По лицу вижу, что выходные прошли хорошо. Даже события сегодняшнего дня тебе не испортили настроения.

– Не совсем, – после короткой паузы возразил Сергей. – Настроение у меня основательно подпорчено.

– И все же, – подтолкнула его Полина. – Ты явно отдохнул в хорошей компании. Есть какие-то подвижки?

– Увы, это как началось, так и закончилось, – пожал плечами Сергей. – Сама же отлично знаешь, что я пока не готов к отношениям. Ни к серьезным, ни к поверхностным. В обоих случаях нужно время, которого у меня просто нет, так что и рассказывать толком не о чем. После работы в субботу пошел в клуб, быстрое знакомство, и довольно приятный вечер. Никакого обмена номерами, никакой лишней информации. Встретились, отлично провели время, разбежались, не вспоминая друг о друге.

Полина поджала губы. Отговорки по поводу отсутствия времени ее начали бесить именно с того момента, когда она узнала, куда именно девается это самое время. Коллега и друг был чем-то вроде тягловой лошади для своих родственников, хотя, нет, обычно лошадей берегут, ухаживают за ними, Сергей же работал на износ. Только совсем недавно он стал постепенно освобождаться от давления извне. Ему с раннего детства внушили, что он обязан помогать. Именно так, в ультимативной форме. И помощь эта больше походила на добровольное рабство. В его семье был лежачий инвалид, которого мать несла как знамя, совершенно свихнувшись на этой почве. Задача состояла в том, чтобы заставить всех окружающих обслуживать ее потребности, прикрывая их заботой о больном. Никто больше для нее не существовал, а здоровый старший сын превратился в обслуживающий персонал. Поначалу для Полины было загадкой, как Сергей вообще умудрился выучиться в таких условиях, но, немного покопавшись, выяснила, что ему помог отец. Даже уйдя из семьи, он не бросил своих детей, хотя, по мнению Ольги Павловны – матери Сергея, – именно так он и сделал. Однако Владимир Потоцкий просто не хотел погибать в сумасшедшем доме, в который его жена превратила их квартиру. Ему не удалось отсудить Сергея, но он нашел способ его поддерживать даже тогда, когда сын, будучи подростком, ненавидел его, поддавшись влиянию матери. Конечно, все эти события оставили серьезный отпечаток на психике Сергея, она была очень далека от нормальной, но могло быть и значительно хуже.

– Мне казалось, ты научился говорить «нет», – проворчала Полина.

– Поля, дело не в этом, – поморщился Сергей. – Я по уши завален работой, и у меня нет желания становиться уязвимым. Я слишком долго находился в эмоциональной зависимости от другого человека.

– А сейчас как?

– Я над этим работаю, – грубо отрезал Сергей, давая понять, что разговор окончен.

Сергей добрался домой за полночь, умудрившись заблудиться в спальном микрорайоне, в котором высадил Полину. Такие места строились по одному плану и выглядели абсолютно одинаково, особенно зимним вечером, когда хоть какие-то отличительные знаки заметало снегом.

Только заперев за собой дверь, Сергей понял, как сильно устал. Все, о чем он мог думать, – как добраться до кровати и уснуть. Невеселые мысли роились в голове, не давая мозгу отдохнуть, чутье подсказывало, что впереди очень сложная неделя, и в глубине души Сергей был рад, что не отказал себе в удовольствии и провел эти выходные с пользой.

На телефоне мигали несколько не отвеченных вызовов от матери, эти поступили уже когда он кружил с Полиной по микрорайону и отключил звук, чтобы не отвлекаться. Он еще днем, пока ездил по поселку и опрашивал жителей, несколько раз детально объяснил, где находится и почему не может уехать с работы, чтобы выполнить ее требования. Однако для Ольги Павловны не существовало ничего, кроме ее собственных желаний, и казалось, что она терпит работу Сергея только потому, что может получить финансовую выгоду. Но сейчас ситуация ей очень не нравилась – Сергей повзрослел, прозрел и стал игнорировать ее хотелки, перестал ездить к ней в любое время дня и ночи и, о ужас, посмел поставить работу выше семьи. Подруги матери тут же обозвали его неблагодарным отродьем, о чем Ольга Павловна мгновенно сообщила Сергею, надеясь сыграть на его сыновьих чувствах. Она играла мастерски, ей вполне можно было бы дать «Оскара», но Сергей знал ее всю свою жизнь и научился игнорировать спектакли. Он все так же закупал ей продукты, привозил расходники для брата, помогал с мелким ремонтом, но делал это исключительно в свои выходные или вечером, когда не падал от усталости после работы. Мать все еще пыталась давить на него, требуя, чтобы он бросил все дела и приехал к ней, но, выслушав довод, по которому ему срочно необходимо было лететь на другой конец города, он просто отказался, не объясняя причин. Это как минимум было пустой тратой времени.

Сергей включил режим «не беспокоить», выставил таймер до семи утра и побрел в душ. В машине он успел немного согреться, но недостаточно, чтобы почувствовать себя хорошо и, по правде говоря, понимал, что если не предпримет мер, то завтра сляжет с температурой. В горле уже першило, а разум заволокло легким туманом – предвестником простуды.

Он поежился под горячими струями воды, постепенно привыкая в температуре. Усталость брала свое, Сергей запоздало подумал, что неплохо было бы принять ванну, но тут же отбросил эту идею – ждать, пока она наполнится, у него просто не было сил, да и кроме того, он имел все шансы в ней уснуть. Завтра, все завтра, а сегодня спать. Вот только сон как рукой сняло, едва он открыл новый флакон геля для душа. Запах бергамота пощекотал ноздри, и пусть он не был столь же насыщенным, как тогда, но этого хватило, чтобы всколыхнуть воспоминания об удачных выходных. Сергей не планировал вспоминать свое случайное знакомство, как обычно стараясь выкинуть человека из головы, едва за ним закрывалась дверь, но не в этот раз. Что-то пошло не так, и откатанная годами программа дала сбой.

Сергей не врал, он не был готов к отношениям, последний раз он с кем-то встречался на пятом курсе университета, и даже если учесть, что этот опыт был, скорее, положительным, он не хотел рисковать.

– Черт, – он хрипло выдохнул, упираясь лбом в кафельную стену перед собой.

***

Олег Михайлович Залужный приехал домой не в лучшем настроении – ему в очередной раз не повезло за игральным столом, но это, пожалуй, не было бы столь неприятным событием, если бы не случайно подслушанный им разговор. Тема, затронутая его сегодняшними партнерами по игре, болезненно ударила по самолюбию, и, хотя он и сам все отлично понимал, услышать мнение старых знакомых оказалось не легко. Он начал работать на Фролова еще в далекие девяностые и чувствовал себя при нем вполне уверенно, пока в середине нулевых босс не привел в их команду молодого и амбициозного человека. С его появлением все изменилось, он жестко препарировал все финансовые схемы и перестраивал бизнес на современный лад. Надо отдать ему должное, «щенок» Смотрящего был дьявольски талантлив и настолько же безжалостен. Олег попал под его руку, вылетев с насиженного места, и затаил злобу, пообещав себе, что рано или поздно уничтожит обидчика. У него был козырь в рукаве, но, пока был жив Фролов, он же Техник – местный смотрящий – Олег не мог давить на противника. Но время шло, Георгий Романович Фролов постарел и готов был передать дела преемнику. Однако борьба за трон развернулась нешуточная, и Олег предпочитал выждать, прежде чем выбрать сторону.

Сегодня Олег понял, что ни один из претендентов не желает иметь с ним дел. Что ж, это нельзя назвать катастрофой, но однозначно появился повод напиться, чем Залужный и занялся, не жалея ни себя, ни свои, к его разочарованию, скудные запасы. Когда он выпил достаточно, чтобы захотеть еще, Олег все еще был в состоянии выйти в магазин самостоятельно. Не хотелось двигаться, но желание продолжить загул было выше лени.

Звонок в дверь застал его на пороге. Сфокусировав расплывающийся взгляд на незваном госте, он удивленно выдохнул:

– Ты?